— Он говорит: хочет земледелие занимайса, — подсказал Джанмурчи.
До сих пор он не проронил ни слова, но теперь слегка опьянел от кумыса, и у него явилось тщеславное желание блеснуть знанием русского языка.
Не обратив на него внимания, Оса сказал, обращаясь к Джантаю:
— Я могу дать тебе разрешение, ты поедешь и будешь жить спокойно.
— Отец мой, командир говорит правду, — сказал Алы. Джантай продолжал:
— Пей кумыс, хорошо спи. Потом будем разговаривать.
Он вышел из юрты. Алы и Джанмурчи последовали за ним. Юноша сел снаружи около юрты. Этого требовал обычай. Проснувшись, почетный гость мог сразу, позвать хозяина. Оса пробормотал что-то Будаю, растянулся, обняв свой карабин, и заснул как убитый. Будай не мог спать. На походе по ночам он то беседовал с часовыми, то просто молчал по целым часам, глядя в костер. Когда никого не было кругом, он курил опий. Все знали о его горе, и потому никто не обращался к нему с вопросами и не заговаривал. Будай ехал как будто сам по себе. Теперь, оставшись один, он тороплива достал из кармана опий и закурил. Алы услышал запах опия, но даже не шелохнулся. Джантай подошел и сел на корточки около сына. Он хотел поболтать с ним, но услышал знакомый запах, строго посмотрел на юношу и сказал:
— Нехорошо тревожить достойного человека, если он делает что-нибудь тайное.
— Я не смотрел туда, отец мой, — ответил Алы.
После этого они долго тихо разговаривали о чем-то.
Вдруг полог юрты поднялся, и Кондратий шагнул наружу.
— Ты чего тут сидишь? — обратился он к Алы.
Джантай и Алы, видя, что теперь они не помешают, вошли в юрту. Будай неподвижно сидел у огня. Перед этим он раздувал угли, и теперь по всей юрте летела зола. Его седая голова стала совсем белой. Джантай с сочувствием посмотрел на него.
— Джантай, — сказал Оса, — я нашел много опия, мне нужно триста лошадей.
— Лошади есть, я перевезу тебе весь опий, только ты пошли своих людей, чтобы его охраняли.
— Я сейчас вышлю караул.
— Пусть мои гости отдыхают, — возразил Джантай.
Дай двух человек, и этого будет довольно. Я пошлю своих джигитов, чтобы они берегли опий.
Оса прижал руку к сердцу. Джантай повернулся к Будаю:
— Не кури опий, пусть утешится твоя душа, мы найдем твою жену.
Будай протрезвел и вскочил на ноги.
— Ты знаешь, где она?
— Я поймал одного шакала. Кто знает, когда шакал говорит правду. Но я думаю, мы ее найдем. Гей! — закричал он и хлопнул в ладоши.
Два рослых джигита ввели связанного человека. Это был Золотой Рот. Исцарапанный, покрытый синяками, он нагло улыбнулся, но, взглянув в лицо Джантая, тоскливо Огляделся и сразу присмирел.
