— Ну, куда лезешь? Стой, говорят тебе! Присядь! Пригни голову! — Туся покорно и добросовестно выполняла Вавины приказания.
Стало совсем темно, на улицах горели молочные шарики фонарей.
Вава сердито ворчала:
— Ну, куда они делись? Как в воду канули…
Вдруг с Тусей произошло что-то необыкновенное.
— Не пойду, — сказала она и остановилась.
Вава сердито вытаращила на нее глаза.
— Так мы ничего не добьемся, — твердо заявила Туся.
Вава хотела было разозлиться, но не успела.
— Надо сделать так, — убежденно продолжала Туся, — чтоб в отряде было интересно ребятам. Тогда за ними не придется гоняться.
Вава в раздумьи потерла ладонью нос:
— Это кто же тебе сказал?
— Никто, — улыбнулась Туся.
…Небо черное, как густая тушь, — ни звезд, ни месяца.
Генино звено притаилось у садовой ограды. Бледный свет матовых фонарей, светлый диск циферблата уличных часов, редкие прохожие. По другую сторону чугунной решетки — парк. Черная щетина голого кустарника, в темноте смутно белеют снежные поляны, и тишина, от которой становится жутко.
Первой пошла Геня. Это она придумала испытание храбрости. Сама разработала маршрут — самые темные, самые жуткие дорожки. Придет она, пойдет следующий.
Ребята ждут. От холода и волнения по спине пробегают мурашки. Прошло ровно 20 минут, полагающихся на пробег, — и Геня вернулась. Довольная, веселая, она подбежала к ребятам, сбросила лыжи.
— Здорово! Кто следующий?
Никто не ответил.
— Помощник командира!
У Иры сердце трепыхалось, как пугливая птица. Она знала: ничего не может произойти такого, чтоб Геня отменила свое решение. А уже один раз, при испытании ловкости, Ира чуть не свалилась в ров с водой, который нужно было перепрыгнуть.
Сейчас Ира почти ненавидела Геню. Она даже была готова отказаться от своей почетной должности помощника командира.
Геня, присев перед ней на корточки, проверяла крепления.
— Ну, готово! Засекаю время! Марш!
Ира тронулась с места.
— На спуске у лодочной станции пни. Осторожней!
Ира не ответила.
Ребята стояли молча. Кто-то прошел вдоль ограды, и шаги гулко прозвучали по пустынной улице.
Поздно.
Таня сказала шепотом:
— Ирка боится.
Геня подумала: «Эта тоже боится».
— Может, мне пойти за ней следом? — предложил Павлов.
Геня возмутилась:
— Это тебе что — игрушки? Пусть переборет страх. А если война? Может, она будет медсестрой или, например, партизанкой. Из-за страха она может людей погубить.
Геня посмотрела на часы: 20 минут прошло. Иры не было.
