– Право, Клим Пантелеевич, это какой-то вздор! – Она выпрямилсь, и ее профиль на фоне стены обрел правильные, красивые очертания, которыми присяжный поверенный невольно залюбовался. – Помилуйте, воск на платье? Извольте, я вам объясню: неделю назад наш суфлер случайно опрокинул горящую свечу на край моего наряда. Слава богу, что оно не загорелось во время спектакля! Если хотите, он вам это подтвердит. А рисовая пудра продается в любой аптеке. Да мало ли кто мог там ее просыпать?
– Вы зря на меня сердитесь, – спокойно ответил Ардашев. – Бог с ней, с пудрой, с воском или с этим вырванным лоскутком. Меня мало волнует даже ваш сообщник, хотя, поверьте, я легко мог бы узнать, что это за птица. Я беспокоюсь за вас. Сдается мне, что вы даже не подозреваете, в какую опасную игру вы начали играть…
Дверь скрипнула, и на пороге появился второй режиссер. Важно выкатив упрятанное в пиковую жилетку брюшко, он провещал:
– Простите, Фаина Иннокентьевна, но через пять минут – ваш выход.
Адвокат шагнул к двери, но вдруг обернулся и сказал:
– И все-таки я настоятельно прошу вас воздержаться от каких-либо необдуманных поступков. И знайте: что бы ни случилось, вы всегда можете рассчитывать на мою бескорыстную помощь. Честь имею кланяться.
О том, что бездыханное тело Фаины Кривицкой нашли на следующее после бенефиса утро, Ардашев узнал из вечерних газет. В северо-восточной части Ставрополя, по дороге на колонию немецких поселенцев Иогансдорф, пастух выгонял коров и заметил в канаве труп женщины. По свидетельству полицейского врача, актрису пытали, а потом задушили. Судебные власти возбудили уголовное дело.
Клим Пантелеевич бросил взгляд на большие напольные часы: стрелки показывали без десяти семь. Он поднялся с кресла и прошел в переднюю. Услышав шаги, из залы выглянула Вероника Альбертовна.
– Ты куда? – беспокойно спросила она.
– Пойду прогуляюсь.
– Только одевайся теплее, там ветер.
– Не беспокойся, дорогая, я ненадолго.
– Хорошо. А я могу уже взять газеты? Ты их прочел?
– Да, – Клим Пантелеевич внимательно посмотрел на жену и добавил: – Только прошу тебя: не расстраивайся. Вчера убили Фаину Кривицкую.
– Как вчера? – одними губами вымолвила супруга. – Вчера же мы ее видели?
– Судя по всему, это случилось уже после бенефиса… Успокойся, милая, плакать теперь бессмысленно. – Ардашев поцеловал жену в щеку и вышел на улицу.
Доходный дом, в котором снимала квартиру актриса Кривицкая, Ардашев хорошо знал. Он располагался на углу Хоперской и Армянской улиц, в десяти минутах ходьбы от особняка присяжного поверенного.
