покоя.
Где же все-таки запрятаны концы этого загадочного убийства? И сколько еще пройдет
времени, пока он проникнет в тайну преступления, скрытого годами, и найдет убийцу?
А почему обязательно найдет?..
Смотрел он фильм «Девять дней одного года». И понял, что следователи — как физики.
Сто раз ошибся, а не считай, что скатился вниз: думай поднялся выше, потому что по-старому
дальше не пойдешь, придумывать что-то новое требуется. Так и у следователя: десять тропок по
ложному следу пробежал за преступником, а на одиннадцатой все равно догнать должен. Потому
что нельзя, невозможно допустить, чтобы преступник ушел от возмездия.
«Найдем, все равно найдем!» — пригрозил неизвестному преступнику Дмитрий
Николаевич.
И подосадовал: хоть бы одно преступление попалось без многочисленных проверок, без
бесконечной черновой работы. Как у Шерлока Холмса: посидел в кресле, подумал, почитал
газетки разные с объявлениями, понюхал платок наодеколоненный и — раскрыл! Так нет ведь!
Обязательно требуется нервы измотать! Взять хоть бы наше дело... Ясно, что Сырба Мельника
не убивал. Но убит-то ведь Мельник, черт бы его побрал! С двадцать пятого года рождения, как
обозначено в документе. Оказывается, «не хромал». А который хромал? Отец? Где он? Ерунда
получается, честное слово, с этой молдавской родней... Ведь подумать только: восемь лет назад
уехали в Молдавию, а которого-то из них, да еще в такой неполноценности, можно сказать,
находят вон где! В Верхнепышминском районе Свердловской области! И ведь куда забрался-то:
на торфяник, на который добрый человек и с... не пойдет.
Кто кого убил, вообще?..
И упрямо твердил про себя: «Все равно найду! И скажу завтра всем, что найду! Пускай
меня даже обзовут хвастуном или еще хуже!..»
И пошел на кухню, где стояли остатки этой... самой...
15
Утром в кабинете Моисеенко Дмитрий Николаевич увидел старого знакомого.
— С приехалом, Василий Тихонович! Рад видеть. Забеспокоились?
Старший уполномоченный уголовного розыска области Василий Тихонович Саломахин
поднялся навстречу, крепко подержал суетинскую руку и улыбнулся сдержанно.
— Вот, приехал,— сказал только.
— Что там про нас думают?
Дмитрий Николаевич сделал жест, который означает «верхи». В ответ Саломахин
шевельнул плечами:
— Ждут.
— Хы!..— вырвалось у Анатолия Моисеенко.— Мне бы такую заботу...
Василий Тихонович взглянул на него, но ничего не сказал. Не успел сказать.
