Идея его увлекла. Он достал принадлежности и приступил к священнодействию. Смочил лицо водой, из специального спрея выпустил горку пены на ладонь и любовно разместил ее на лице. Взял блистающий никелем станок, выставил «угол атаки» и провел первую полосу по щеке. Процесс ему явно нравился. В зеркале были хорошо видны выбритые места, такие нежные, гладкие, с приличным небольшим загаром.
Когда он смывал станок под струей воды, в пене мелькали черные катышки обритой щетины, как бы демонстрирующие, от какой колючей грязи он избавился.
Набело пройдясь станком по сложным местам, Ник сполоснул лицо водой и, вылив на ладонь немного одеколона, с удовольствием смочил им горящую кожу. Чтобы придать коже бодрости, он довольно сильно похлопал себя по щекам, оценивающе глянул в зеркало и остался доволен.
* * *
—Ползи, ползи, сука! На место! — блатные били Таню ногами, норовя угадать побольнее. Все ее тело содрогалось от боли, рот наполнялся соленой от крови слюной. Все, что она видела сквозь набухшие веки, был каждый раз то кусок паркета, то сбитый половичок. Удары сыпались со всех сторон и уже через несколько минут она перестала контролировать ситуацию и оставила обреченную идею увернуться как-то так, чтобы было менее больно, или, по крайней мере, чтобы не изувечили до состояния вечной калеки.
Ее гнали на то место, где оставили, когда ушли пить водку. Пьяные, они ни тишины, ни осторожности соблюдать не собирались.
— В окошко решила поглядеть! — вдруг весело расхохотался Петро. — Ты врубись — в окошко поглядеть!
Эта информация развеселила и Зяму:
— Не, точно, погоду проверяла, да? Не, ну дает! Они оставили Таню в покое только на мгновение и та
обессилено распласталась на полу. Заметив это, Зяма наклонился к ней и приподняв ее голову за спутанные и растянувшие губы колготки, чуть только не ласково сказал:
— Девочкам, — он чуть встряхнул ее голову, чтобы добиться осмысленного выражения глаз. — Девочкам может быть и очень хорошо и очень плохо… Ты же хорошая девочка? Ты же не хочешь, чтобы было больно? Правда? Так кому ты про «Зодиак» настучала?..
И он с силой толкнул ее на пол. Таня застонала, чем вызвала смешок Петро:
— Смотри-ка, ей не нравится! Ну дает, а? Такие два парня в гости пришли, а она не рада, понимаешь? В окно смотрит, да?..
Зяма тоже хихикнул, но быстро посерьезнел и достал из кармана опасную бритву:
— Отвечай, сука, — он поводил бритвой у нее перед глазами, чтобы она оценила этот холодный безразличный блеск. — Или я тебя, мартышка, сейчас побрею… А знаешь как? Все к этакой матери посбриваю, и ушки, и носик, и глазки…
