Друзья вышли, как и было задумано, на отводной канал, сели и надели коньки. Коньки были беговые, с 22-ДЮЙМОВЫМИ, острыми как бритва, лезвиями, рассчитанные только на скоростной бег. Джим управился первым и спустился на лед.
— Давай скорей, — сказал он. — Я чуть задницу себе не отморозил.
— Отморозишь тут.
— Лед такой твердый, что трудно стоять.
Фрэнк спустился к нему. Взяв сумки, они покатили вперед. Через несколько сот ярдов канава вывела их на Большой городской канал, они свернули на него и побежали к скутерной станции. Несмотря на быстрый бег, они совсем замерзли, пока добрались.
Через входной шлюз они прошли на станцию. Там дежурил только один клерк, и Фрэнк подошел к нему.
— Идет сегодня скутер в Южную колонию?
— Минут через двадцать, — сказал клерк. — Хотите отправить сумки?
— Нет, нам два билета.
Фрэнк выложил их совместный капитал. Клерк молча выдал билеты, и Джим вздохнул с облегчением: скутеры в колонию ходили не каждый день. Его мучила мысль: а вдруг придется скрываться сутки или еще больше, и как потом уехать, не попавшись на глаза Хоу.
Они сели в зале ожидания, и Джим сказал:
— Фрэнк, Деймос взошел?
— Не заметил. А что?
— Может, сумею дозвониться домой.
— Денег нет.
— Закажу с оплатой на номер вызова.
Джим вошел в кабину напротив стойки клерка — тот посмотрел, но ничего не сказал — и вызвал станцию. В глубине души ему не терпелось поговорить с отцом с тех самых пор, когда Виллис выдал секрет об отмене миграции.
На экране появилась приятная молодая женщина с полосатыми, по моде, волосами.
— Я хотел бы поговорить с Южной колонией.
— Связь будет немного позже, — сообщила телефонистка. — Желаете записать сообщение для последующей передачи?
Джим знал, что такие сообщения с оплатой на номер вызова не принимаются.
— Нет, спасибо, я перезвоню позже, — соврал он и выключил аппарат.
Клерк постучал в дверь кабины.
— Водитель вас ждет.
Джим быстро опустил маску и вслед за Фрэнком прошел через шлюз. Водитель как раз закрывал багажное отделение. Он взял у них билеты, и мальчики прошли в салон. Они опять были единственными пассажирами и заняли обзорные места.
Через десять минут, устав смотреть на встающее прямо впереди солнце, Джим сказал:
— Я спать хочу, пойду вниз.
— А я, пожалуй, попрошу водителя включить радио, — сказал Фрэнк.
— Да ну его. У нас была трудная ночь. Пошли.
— Ну ладно.
Они спустились вниз, залезли в койки, и через несколько минут оба храпели.
Скутер, выйдя из Малого Сирта на рассвете, опережал дневное таяние, и ему не пришлось отстаиваться в Гесперидах. Он продолжал путь на юг и около полудня добрался до Кинии. Зима уже вступила в свои права, не нужно было беспокоиться, выдержит ли лед между Кинией и Хараксом, Стримон теперь не растает до весны.
