— Это почему?
— А потому.
Николай мрачнеет.
— Ну, до каких пор ты будешь на меня волком смотреть?
— Вовсе я не смотрю на тебя так, с чего ты взял?
— Валь, ну я ведь чувствую, знаю... Как только приедем в Москву, познакомлю тебя с мамой. Она тебе понравится. Я в этом уверен.
— Почему же не понравится — понравится, конечно. Я вообще людей люблю.
— А в частности?
— Назвать?
— Да!
— Не пугайся, Коля, тебя не назову. Тебя я оставляю Тане.
Николай опускает голову. В такие минуты его лицо делается неприятным — брови нахмурены, глаза превращаются в узкие щелочки, резче выступают острые скулы.
— Ну, друзья, косточки мои просят заслуженного отдыха! — провозглашает Борис Петрович, выходя из палатки. Он утеплился — в куртке и ушанке. — Оделись бы вы потеплей, ребята, холодно-то как, бр-р!
— Я одета вполне по погоде, — откликается девушка, — а вот Николай форсит: ворот распахнут, душа нараспашку. — Валя довольна, что Борис Петрович прервал неприятный разговор с Николаем.
— Надень на себя что-нибудь теплое, замерзнешь, — распоряжается Потапов. — Нам перед отъездом болеть никак нельзя. Знаете, как говорят балкарцы: резали-резали быка, а на хвосте нож сломался.
Старик с грустью смотрит на покосившийся навес. Хорошую службу сослужил он им этим летом. Сколько под ним сижено, сколько переговорено, сколько шахматных партий сыграно... И от солнца и от дождя защищал ты нас, старый друг. Только от осеннего холода спасти уже не можешь.
— Неси-ка шахматы, Николай! Сыграем еще разок, на прощанье, — предлагает Борис Петрович.
— Настроения нет. Играйте с Валей.
— Я готова, Борис Петрович.
— Что толку с тобой играть? Выучил тебя на свою голову, и теперь ты меня постоянно обыгрываешь. И не стыдно?
Валя смеется и обещает напоследок быть снисходительной. Николай приносит шахматы, и девушка зажимает в руках две фигуры.
— Выбирайте, Борис Петрович!
Потапов ласково улыбается. В прошлом году, когда Валя только училась играть, он отдал ей право всегда играть белыми. Теперь она играет лучше, чем он. Сегодня Вале достается черная пешка.
— Вам начинать, Борис Петрович.
Первые несколько ходов они делают быстро. Потом темп игры замедляется.
«Ямщик, не гони лошадей, мне некуда больше спешить...» — тихонько напевает Борис Петрович. Валя научилась во время игры думать о посторонних вещах... Старику не хочется уезжать отсюда. А ей самой? Больше всего на свете она боится уехать, не повидав Назира. Если бы она могла, растянула бы эту последнюю партию на всю ночь, и потом — на все утро, и на весь день, и еще на один день... Только бы дождаться Назира... Может быть, по пути к «Голубым озерам» свернуть в сторону и заехать к Назиру? Нет, это неловко. Если бы какой-нибудь повод, какая-нибудь серьезная причина...
