. Взяв на себя роль союзника, австрийский канцлер подробно информировал русского посла в Вене Д. П. Татищева о готовящемся выступлении Англии и Франции с целью «противодействовать вмешательству России в восточные дела». Это предполагалось сделать путем «немедленной отправки объединенной эскадры в воды Леванта»
[205]. В своих воспоминаниях Н. Н. Муравьев подтверждает это намерение – он указывает на то, что французский флот уже пришел в Смирну, а из Англии отправлены для соединения с ним восемь линейных кораблей. Объединенная эскадра должна была двинуться к Дарданеллам и противостоять русскому флоту. Подобные планы возникли из-за реальной угрозы установления преобладающего влияния России в Турции, ибо, по словам Муравьева, «мы распространяли влияние свое без кровопролития и овладевали проливами без победы»
[206]. Заслугу в том, что выступление флотов не состоялось и наметились сдвиги в сближении с Англией, Татищев приписывает дипломатическим усилиям Меттерниха
[207]. Поддержка Вены простиралась вплоть до того, что австрийский канцлер полностью одобрил действия русской эскадры, намеревавшейся защищать Константинополь
[208]. Австрийский интернунций в турецкой столице Штюрмер выразил реис-эфенди полную поддержку России, ее «благородной и незаинтересованной политике, которая… заслуживает высокого доверия»
[209].
Итак, султан принял посредничество России, и Муравьев во время встречи с Мухаммедом Али сообщил ему о намерении российского императора поддержать сторону Турции в конфликте. Паша обещал приостановить наступление армии, что и было исполнено. Пока в Константинополе решали, принять ли предложение Муравьева о вводе русской эскадры в Босфор, она неожиданно появилась в виду посольского квартала Буюк-дере, расположенного на берегу пролива, приведя в смятение представителей иностранных посольств. Дело в том, что пока, армия Ибрагим-паши успешно продвигалась к Константинополю, султан согласился не только на ввод русской эскадры, но и просил помощи сухопутными войсками. Однако после приостановления продвижения египетских войск в турецком правительстве возобладали сторонники невмешательства России в конфликт султана с пашой. Посол Франции в турецкой столице приложил много усилий, чтобы Порта отказалась от помощи русского флота. В результате такого давления турецкое правительство даже предложило Бутеневу вывести эскадру «в угоду французскому посланнику»[210]. Благодаря жесткой позиции Бутенева Порте пришлось снять этот вопрос с повестки русско-турецких переговоров.
