Я. Г. Солодкин, как было уже отмечено, в числе предполагаемых источников Пискаревского летописца называет и некий севернорусский летописец: «Основным пластом ПЛ 1640-х гг., дошедшего до нас, вероятно, в оригинале, является текст летописца за вторую половину XVI – начало XVII в.; этот текст дополнен по другим источникам, к примеру, краткому летописцу северно-русского происхождения»[368]. Для подтверждения этого вывода можно добавить, что в Пискаревском летописце есть и другие сведения северного происхождения. К ним относится сказание о новгородском Шиловом монастыре, повесть о новгородском белом клобуке. Вероятно, известие о Кирилло-Белозерском монастыре находилось также в составе какого-то краткого летописца из этого монастыря и именно из него попало в Пискаревский летописец.
Три последние заметки 1625–1645 гг. могли быть сделаны одним из переписчиков рукописи, обладателем второго почерка. Они выполнены вторым почерком не коричневыми, как основная часть рукописи, а черными чернилами и отделены от текста тремя чистыми листами.
Как известно из предыдущего изложения, Пискаревский летописец написан тремя различными почерками. Большая часть рукописи выполнена первым и вторым почерками, но атрибутировать их кому-либо из предполагаемых авторов летописца затруднительно, так как мы не располагаем другими сочинениями, принадлежащими, без сомнения, их перу. Можно только заметить, что второй почерк, наиболее профессиональный, мог быть почерком приказного человека. Им выполнены некоторые статьи начальной части летописца, записи из времен царей Ивана Васильевича и Михаила Федоровича, конец сборника.
Подведем итоги наблюдениям над авторством памятника. Вопрос об авторе средневекового произведения является сложной проблемой современного литературоведения. Представления об авторстве в Средневековье сильно отличались от современных понятий. Для читателя той эпохи важна была прежде всего не личность создателя произведения, а правильность воплощенной в тексте христианской идеи. Отсюда анонимность большинства сочинений. Но даже имя автора, написавшего церковное поучение, играло совсем другую роль, чем в современной литературе. В Средневековье оно указывает не на конкретного человека, а свидетельствует о принадлежности текста к авторитетной традиции.
Трудно определить автора такого сложного источника, как летописи, да это и не всегда необходимо. Они представляют собой разновременные слои, создавались усилиями многих редакторов, сводчиков, переписчиков. При анализе летописи очень большое значение имеет знание обстоятельств ее возникновения, социальной среды, где она появилась. В XVII в., в отличие от раннего летописания, летописцами очень часто становились светские лица, дьяки. Дьяки в силу своего положения в системе государственной администрации были людьми грамотными, хорошо осведомленными в делах, имели доступ к государственной документации.
