- Я капитан цур зее фон Рей, офицер кригсмарине. Потрудитесь объяснить, обер-лейтенант по какой причине ваши люди напали и зверски избили германских офицеров находящихся при исполнении!
- Ваши люди, господин капитан ранили моего заместителя гауптшарфюрера Тирпица, также, замечу находившегося при исполнении служебных обязанностей – с некоторой долей смущения попытался парировать молодой.
- Стрелять в голову ребёнку, это служебная обязанность вашего заместителя?! - вклинился в спор понемногу приходящий в себя Шульц. Один из солдат достал медпакет и принялся перевязывать рассечённый лоб Тима.
- В том числе!- мрачно ответил вместо начальника Тирпиц, растирая запястье правой руки - Я не ранен, господин оберштурмфюрер. Всего лишь растяжение связок – Фельдфебель повернулся к нашей группе и официальным тоном продолжил - Господа офицеры, прошу принять мои извинения. Произошла ошибка. Я принял вас за партизан из французского сопротивления. Позвольте заметить, что и вы вели себя с недопустимой агрессивностью.
Мы с Шульцом порядком опешили от такого наглого вранья эсэсовца. Не обращая внимания на наши вытянувшиеся физиономии, тот примирительным тоном продолжил:
- Не стоит ссориться бывалым фронтовикам из-за какой-то еврейской падали. Мы очищаем эту страну от паразитов. Это приказ рейсфюрера Гимлера. Мы из охраны лагеря Биркенау>55. Командируют нас, поскольку солдат из частей сопровождения для эшелонов с евреями не хватает. В каждом эшелоне набирается целый вагон жидовских выкидышей. До Польши большинство из них добирается в виде мелкой, зловонной падали. Уже сейчас чуть не половина из них передохла. Произошла неприятность, солдат открыл вагон, чтобы поставить в него ведро с водой и в этот момент две мелких крысы сбежали. Юркнули под колёса вашего состава. Одну я успел достать и если бы вы мне не помешали, достал бы и вторую - Фельдфебель посмотрел поочерёдно на меня и Шульца и криво усмехнувшись, продолжил - Я понимаю господа, моя служба, да и сам я зловонны для вас, как выгребная яма. Однако замечу, не всем везёт со свежим ароматом морского бриза. Кто-то, чёрт возьми, должен разгребать и человеческое дерьмо!
- Да где же ты воевал, фронтовичок? – подал голос Гюнт Прус.
Он в распахнутом длиннополом пальто, руки в карманах, стоял в зоне полумрака, опершись о вагон спиной. С ленивой непринуждённостью он жевал деревянную зубочистку.
Вперёд шагнул начальник Тирпица, молодой веснушчатый офицер:
