— Не здесь.
— Нигде.
— Да ладно, София, по крайней мере, выслушай меня. Ни для кого не секрет, что ты ненавидишь все эти сборища, так может, мы с тобой свалим отсюда? Мой папа владеет таким же дорогим винным баром всего в квартале от моей квартиры. Мы сможем заказать любую выпивку, какую только пожелаем, за счет заведения. Никаких «Космо», обещаю.
Я бы дала ему несколько очков за настойчивость, но в тот момент я реально мечтала, чтобы он свалил.
Я посмотрела ему в глаза и слегка прикусила нижнюю губу, кажется именно так, как нравится парням.
— Недалеко от твоей квартиры, да?
Его лицо просияло.
— Верно.
— А как насчет твоего отца? Он тоже живет поблизости?
Он несколько раз моргнул в замешательстве.
— Мой отец?
— Да. Я имею в виду, если выпивка за счет заведения, то это будет означать, что твой отец покупает мне напитки. После такого с моей стороны было бы невежливо отправляться домой с кем-то другим.
Его лицо омрачилось, и я мысленно дала себе пять баллов.
— Мы могли бы пойти в другое место, если тебе хочется… — неубедительно начал он.
И в этот момент за моей спиной раздался голос:
— Не думаю, что она куда-то с вами пойдет.
Сердце в моей груди исполнило кульбит.
Даже не оглядываясь, я сразу же узнала голос: низкий, четкий и сладкий, как карамель. На мгновение меня охватило чувство дежавю, но оно прошло, когда на меня обрушилась реальность происходящего.
— Здравствуй, София, — сказал Себастьян, подходя ко мне ближе. — Рад снова тебя видеть.
Я уставилась на него широко раскрытыми глазами, мой язык сковало от шока. Он был последним человеком в мире, которого я когда-либо рассчитывала снова увидеть. Но он стоял передо мной, улыбаясь так, словно не поймал вчера меня, прячущуюся в шкафу.
Тейлора было не так легко спугнуть. Он качнулся назад, а на его лице расцвела скептическая улыбка.
— Приятель, мы вообще-то здесь беседуем.
Взгляд Себастьяна резко метнулся в его сторону, но в нем не было гнева. Во всяком случае, казалось, что данная ситуация его забавляла.
— Нет, ты пристаешь к девушке, которая хочет, чтобы ее оставили в покое.
— Я полагаю, она охотнее поговорила бы с тобой, да? — ощетинился Тейлор.
— Она охотнее сделала бы много вещей.
Настала моя очередь рассердиться, но никто больше не обращал на меня внимания. Как будто я исчезла. Они стояли по обе стороны от меня, глядя друг на друга так, будто могли взорвать голову соперника силой мысли. Это была практически комичная картина, но смех в этот момент был также недоступен для меня, как и чувство жалости.
