Все я вам поведала теперь,
распахнула дверь.
В комнатах бродили чужаки,
указаньям следуя руки:
«Тут – пустые чаянья и месть,
а покой отчаяния – здесь.
Это – смотрит из угла
гордость, что растоптана была».
И случилось так:
ты был с ними, мой родной чужак.
Посмотрел, как все, и вышел прочь.
Я – в углу. Настала ночь.
«Вдруг», – мелькает мысль в тиши ночной, —
ничего и не было со мной?»
