— Всех его девчонок спускайте с лестницы, — наставлял он Анюту.
«Какие девчонки?! О чем он говорит?» — возмущался Петр.
— С дальними дорогами придется подождать, а может, забыть о них совсем, — с напускной суровостью говорил профессор, маленькими глотками отхлебывая обжигающий чай из высокой своей неизменной кружки.
— Как бы не так! Сначала мы поедем в Прибалтику, — твердо сказал Петр. — Потом… в Бухару, в Самарканд, на Кавказ. Каждое лето будем уезжать куда-нибудь, — пообещал он.
— И не затевайте грандиозной свадьбы, как это теперь делается, не залезайте в немыслимые долги. Минимум людей, чайный столик, и сразу же — в путешествие. Хоть на два-три дня. В ту же Прибалтику или в Пушкинские Горы. Там теперь прелестно — тишина, сугробы, пустые гостиницы. Или можно в Новгород. И не забывайте, как говорили в старину: браки совершаются на небесах. В этом большой смысл. Дайте я вас поцелую на счастье.
Даниил Андреевич подошел к Петру и Анюте, медленно и торжественно, как Саваоф, спустившийся на землю, заключил каждого по очереди в объятья и расцеловал.
— И вот вам мой свадебный подарок. В этом конверте — деньги. Поезжайте, куда душа позовет.
Город ошеломил Анюту: движением, толчеей людей, величавым спокойствием дворцов, стариной и уютом садов и парков, соблазнами — все можно купить, увидеть, попробовать. Свое любимое мороженое она ела в день по нескольку раз, особенно ей понравилось бывать на углу Невского и Садовой, в низке, рядом с антикварным магазином, наверно потому, что туда на следующий же день после приезда повел ее Петр.
В Пассаже он купил ей перчатки: мягкие, аккуратные, уютные. Анюта очень обрадовалась этому подарку: «Я давно мечтала о таких. Они легкие, как пух».
В Михайловском саду они сфотографировались под старым заснеженным вязом, какой-то фотолюбитель пообещал прислать фотокарточки по адресу.
Они пили кофе в окружении длинноволосых парней и модных девочек. Их одежда показалась Анюте «уж слишком», но вообще-то она была бы не прочь попробовать нарядиться «во все такое…», не принимая их слишком свободные, даже развязные манеры «напоказ». Среди таких девушек и парней Анюта чувствовала себя стесненно, скованно.
Петр постарался уверить, что ее достоинства в скромности, естественности и не надо ни с кем себя сравнивать, смущаться. Он решил раскрыться перед ней до конца, рассказать о разных своих историях, которые не принесли ему ничего хорошего. Оказалось, что Анюта не хочет знать «ничего такого» о его прошлом. Она попросила: «Ты мне показывай и рассказывай только то, что считаешь нужным, что для тебя было очень важным и дорогим».
