Перед графиней Леннокс, посетившей королевскую тюрьму, Кристиан стояла неколебимо, как скала.
Имя вскоре было упомянуто. Фрэнсис Кроуфорд из Лаймонда.
— Я не думаю, что вы знаете его. Такие знакомства — не для верных подданных короны, — уныло протянула Кристиан. — Но когда-то мы очень дружили.
Маргарет охотно подхватила:
— Правда? Он все такой же? Где он сейчас?
— Он в тюрьме, — просто произнесла девушка. — И, думаю, все такой же. Любит поговорить.
— В тюрьме? — В голосе Маргарет звучало даже чрезмерное волнение. — В Шотландии? Но это значит, что его повесят! Это правда?
— Думаю, да.
Леди Леннокс добавила взволнованно:
— Нельзя ли что-нибудь сделать? Кто-то ведь ему помогает?
— Кто может ему помочь?
— Вы его друг, я уверена. Если вас освободят, вы могли бы ему помочь?
Если бы ее освободили…
— Не понимаю, чем именно. Я оказала ему маленькую услугу: раздобыла адрес человека, с которым он хотел встретиться по какой-то причине. Но теперь ему от этого, естественно, никакой пользы.
Такое простое объяснение. Удовлетворенная Маргарет вздохнула:
— Так печально. Все талантливые люди сами губят себя, как бы друзья ни пытались им помочь. — Она радостно добавила: — Я могу что-нибудь принести?
После ее ухода Кристиан долго сидела, замкнувшись в своем черном мире, и пыталась подавить гнев, который разбудил в ней этот визит. Затем, с трудом перестав думать о пережитом, она мысленно возблагодарила благие намерения предупредившего ее Гидеона Сомервилла и вновь принялась ходить из угла в угол.
Гидеон по поручению лорда Грея съездил в Норем, где был вынужден переночевать. Вернувшись, он с небрежным видом навел справки и узнал, что пленников, захваченных в Далкейте, в тот же день перевезли к архиепископу Йоркскому и что перед отъездом слепая девушка о нем пару раз спрашивала.
Если бы он был предоставлен самому себе, то мог бы последовать за ними, но у лорда Грея имелись другие соображения на этот счет. Когда его лучшие офицеры разлетелись, подобно семенам одуванчика, по всей стране от Роксбурга до Браути, ему требовался кто-нибудь порасторопнее под рукой.
Гидеон смирился: его желание вернуться домой сдерживалось тем обстоятельством, что Маргарет Леннокс осталась в Берике и не собиралась покидать его, пока Харви не окрепнет достаточно, чтобы пуститься в путь. Если графиня заняла выжидательную позицию, то почему бы и ему не последовать ее примеру, подумал Гидеон и с удивлением обнаружил, что игра его увлекла так, будто задевала его личные интересы.
