Несколько успокоившись, тот пояснил, что состояние данного пациента тяжелое, но относительно стабильное.
– …У него явное отравление каким-то нервно-паралитическим газом и черепно-мозговая травма. Благо удар пришелся вскользь, поэтому кости черепа не повреждены, только рассечена кожа на волосистой части… Видимо, ему сначала прыснули в лицо из баллончика, а потом чем-то наподобие металлического прута нанесли удар. Вы хотите его увидеть?
– Да, желательно… – кивнул Крячко.
Они прошли в палату, соседнюю с той, где находилась Феофания. Эдуард лежал на больничной кровати с забинтованной головой, опутанный какими-то проводами и шлангами. Глаза его были закрыты.
– Он пару раз приходил в себя, но тут же снова терял сознание… – огорченно сообщил завотделением.
– А что ему поможет выкарабкаться? – глядя на парня, спросил Гуров. – Может, какие-нибудь дефицитные лекарства нужны?
– Нет… Тут скорее помог бы какой-то сильный положительный эмоциональный всплеск… А все лекарства мы ему нашли.
– Да-а? Нужен всплеск эмоций? – Лев о чем-то ненадолго задумался и повернулся к Станиславу: – Ключи от «мерина» дай-ка на минуту! Сейчас обеспечим положительные эмоции в самом полном объеме.
Он быстро вышел из палаты.
– А куда он? Что хочет сделать? – растерянно взглянул на Вольнова завотделением.
– Ну, поедет в московский цирк на Цветном бульваре, чтобы привезти группу лучших коверных клоунов… – не дрогнув ни единым мускулом лица, под фырканье Стаса флегматично ответил тот.
Войдя во двор дома Аллы Березной, Гуров хотел постучать в окно, но сзади послышался знакомый голос:
– Я здесь. Здравствуйте. Слушаю вас…
Оглянувшись, Лев увидел Аллу и, ответив на приветствие, окинул девушку взглядом, сдержанно резюмировав:
– Выглядите потрясающе. Самое то, что нужно!
– Кому и для чего нужно? – с ноткой неприязни уточнила Алла.
– Эдику. Он сейчас в очень тяжелом состоянии, и врач сказал, что его у смерти может отвоевать только очень большая радость. Вы не могли бы хотя бы просто появиться в его палате и сказать ему что-то ободряющее?
Судя по реакции Аллы, услышанное ее потрясло.
– Эдик в больнице?! Он в тяжелом состоянии?!! – растерянно произнесла она, как видно, не в силах поверить услышанному. – А… Меня… К нему… Вы не могли бы отвезти?
– За тем и приехал, – кивком головы указал Гуров на «Мерседес».
Когда Алла вошла в палату, Эдуард все так же лежал без малейшего движения. Но, словно почувствовав ее присутствие, в какой-то миг он задвигался, попытался повернуть голову и что-то беззвучно произнес. Алла быстро подошла к Эдуарду, присев на краешек кровати, осторожно обняла его за шею и произнесла сквозь слезы:
