— Я тоже пойду. — Он встал.
— Но если мы уйдем вместе, сестре станет очень одиноко.
— Тогда подожди меня в магазине внизу.
Наши взгляды встретились, и я заметила кое-что удивительное.
Я ему нравлюсь.
Честно говоря, я обрадовалась.
Но ничего не поделаешь, сейчас не до этого, а потом я уеду в Италию.
В магазине собрались больные и посетители, которые пришли их навестить. У всех было хорошее настроение. Улыбались даже те, кто плохо себя чувствовал. На солнце тепло, в магазине уютно, все почему-то выглядели счастливыми. Я подумала, что для ослабевших людей больница — очень доброе место.
Вскоре пришел Сакаи.
Кого он мне напоминает? — думала я. И не якудза, и не служащего, и не предпринимателя, нет, я вспомнила, художника комиксов или костоправа. Пока я размышляла, он приблизился.
— Давай хоть чаю попьем, — предложил он.
— Я бы выпила крепкого кофе.
— В соседнем квартале есть хорошее место.
— Пойдем прогуляемся.
Мы отправились пешком.
Казалось, мы так поступаем уже много лет. На самом деле сейчас мы впервые остались наедине. Странно было идти из больницы вместе с этим человеком, с которым я бы, наверно, и не познакомилась, если бы с сестрой не случилось несчастье. Никогда не знаешь, что произойдет в жизни. У меня распухли от слез глаза, и поэтому все предметы вокруг имели нечеткие очертания. Я столько не плакала, наверно, с тех пор, как была младенцем.
Небо было высокое, необычайно прозрачное, листва деревьев понемногу блекла.
В воздухе плыл сладкий запах сухих листьев.
— Теперь быстро будет холодать, — сказала я.
— Да, пожалуй. В это время так красиво, сколько ни смотри, не наглядеться.
— Сакаи, что ты думаешь о поступке брата?
— Думаю, ему свойственно малодушие, я даже восхищен таким постоянством. Его волнует только будущее, как он станет врачом и вернется домой, но характер у него добрый, руки золотые и организм крепкий, наверно, с ним все будет в порядке. Но если такой трус захочет стать хирургом, я буду против.
Мое внимание привлекла красивая сухая ветвь. Хотя еще ноябрь, она, как кость, воткнулась, обнаженная, в небо. Я посмотрела ему в глаза и смогла успокоиться. В этих глазах был какой-то глубокий и сильный свет. Похоже, что ни сделай, он все простит.
— Я тоже поняла, что он слабый человек.
— Да, поэтому сбежать для него было действительно честно. Сейчас, вероятно, он даже не ест, только плачет! Я думаю, он скоро соберется с духом и будет присутствовать на похоронах. Я не осуждаю его за то, что сейчас он не приходит в больницу и согласился на расторжение помолвки.
