— Ну, ты… — Сергеев покраснел и встал. — Думай, что говоришь. Я тебе как другу, а ты…
— Ладно, ладно, сядь, — потянул его за рукав Курочкин. — Ишь, какой горячий, пошутить нельзя.
— Шути, да знай меру, — буркнул, успокаиваясь, Сергеев.
— Чудак ты, старик. Ну, а если и влюбился, так что тут такого? Не буду, не буду, — заторопился Женька, видя, что Сергеев снова багровеет. — Совсем забыл, что для тебя, как для воспитанницы пансиона благородных девиц, разговоры о любви — табу. Так, говоришь, красивая?
— Я этого не говорил, — остывая, проворчал Иван.
— Как не говорил? Расписывал, расписывал — и вдруг не говорил?
— Понимаешь, она не то чтобы красивая, а какая-то… Ну, необыкновенная, что ли. В общем, завтра сам увидишь!
— Завтра?
— Ну да. Завтра снова у нас начинаются занятия. Для этого и из колхоза вернули.
В это время за стенкой, в соседней комнате, раздался высший, взвинченный голос Женькиной матери — Эльвиры Петровны.
Женька недовольно поморщился:
— Мама, нельзя ли потише! — крикнул он.
За стенкой сначала всё затихло, а затем снова раздался голос Эльвиры Петровны, но теперь уже мягкий, бархатный:
— Женечка, хочешь молочка с мягкой булочкой?
На пороге появилась она сама. Её пышная, немного расплывшаяся фигура была обтянута халатом из китайского шёлка — по ярко-синему полю разбросаны золотые цветы. Крем и пудра, в обилии употребляемые Эльвирой Петровной, не могли скрыть красноты лица.
— Да у тебя тут го-ости, — нараспев протянула она, вплывая в комнату и окидывая Сергеева изучающим взглядом. Он встал и машинально одёрнул коротковатый пиджачок. Руки несуразно торчали, высовываясь из рукавов на целую четверть, и Иван, смутившись, не знал, куда их девать.
— Давненько я вас не видела, молодой человек, давненько, почти всё лето. А вы уже совсем юноша. Не иначе, как и симпатия, наверное, уже есть?
Иван смутился и покраснел ещё больше.
— Мама! — предупреждающе произнёс Женька.
— Хорошо, хорошо, — замахала на него руками Эльвира Петровна, — не буду.
Она прошла мимо Сергеева, обдав его густым запахом духов, и села на диван, устраиваясь поудобнее.
— Да вы садитесь, молодой человек. Что вы стоите? Не урок в школе отвечаете.
— Мама, — резко сказал Женька, — ты нам мешаешь!
— Сейчас, сейчас, мальчики, уйду. Только расскажу вам одну новость, которая, я думаю, вас очень заинтересует.
Эльвира Петровна хитро посмотрела на ребят и продолжала:
— Утром сегодня на базаре я встретила Лидию Васильевну, вашу учительницу. Она мне сказала, что в школу приехал новый учитель, какой-то Селиванов Владимир… Владимир… Отчество забыла. Кажется, Николаевич. Но это неважно.
