В глубине его глаз она прочитала решительность и печаль. Поколебавшись немного, Мэри спросила:
— Где вы их спрячете?
Он глубоко и с облегчением вздохнул. Итак, девушка поняла, наконец, в каком отчаянном положении она оказалась, и как могут помочь ей эти буквально упавшие с неба деньги.
— Под ангелом. Мы сможем быстро достать их оттуда, если понадобится. Я спрячу пакет под основание статуи.
— Хорошо, — она подошла к нему и слегка коснулась ледяной рукой его щеки. — Я прекрасно понимаю, что вы хотите мне только добра. Если вы считаете, что отсюда можно уехать, я согласна сопровождать вас в Швейцарию.
"Это деньги заставили ее передумать!" — с горечью подумал Бордингтон.
— Вы завтра отправитесь к Власту и попросите его сделать для вас британский паспорт. Я думаю, это не составит для него особых проблем…
— Спасибо, Аллен, — Мэри стало стыдно за свое поведение. — Это ведь не моя вина, что я вас не люблю. Сожалею, что грубо разговаривала с вами, но ведь я была страшно напугана…
— Не огорчайтесь. — Бордингтон ободряюще улыбнулся ей. — Когда мы окажемся в Женеве, вы, возможно, будете относиться ко мне по-иному…
Во время этого разговора двое мужчин, одетых в черные плащи и такого же цвета шляпы, устраивались в квартире, находящейся напротив квартиры Мэри. Пожилая женщина, до того проживавшая здесь, была срочно переселена в дом для престарелых. Как только агенты полиции заняли свой пост у дверей жилища Мэри, она оказалась под неусыпным наблюдением чешской службы безопасности.
Мэвис Пол, секретарша Дорна, брюнетка с восхитительной фигуркой и очень уверенными манерами, подняла глаза на вошедшего в приемную О’Халлагена.
— Добрый день, капитан, — сказала она, ослепительно улыбаясь. — Шеф ждет вас, проходите.
— Сегодня вы прекрасны, как никогда, — О’Халлаген улыбнулся в ответ.
— Я слышу это уже неоднократно. Тем не менее благодарю. Идите, капитан, не следует заставлять шефа ждать. — И с этими словами Мэвис принялась энергично печатать на машинке.
О’Халлаген вдруг решился.
— Мне совершенно нечего делать сегодня вечером, — сказал он. — Что вы думаете о совместном ужине у Лассара? Вас это интересует?
— Я предпочитаю свою собственную кухню, — ответила она, на секунду прервав работу. — Еще раз благодарю вас. — И машинка застрекотала в прежнем темпе.
— Ну, кто не рискует, тот не пьет шампанского, — сказал О’Халлаген, направляясь к двери. — Может быть, как-нибудь в другой раз…
— Да, все может быть.
