— О чем вы говорите? — Мэри непонимающе смотрела на Бордингтона. — Он положил что-то вовнутрь?
— Да. Я подумал, что вы в курсе всего этого. Вы же работаете на Дорна. Если же вы не в курсе, будет лучше, если мы проверим, что это такое…
— Нет! Не трогайте! Если там что-то и находится, я не хочу знать, что это такое! — истерически воскликнула Мэри.
— Вы говорите правду? Вы уверены, что это не тайник? — Бордингтон с подозрением смотрел на нее.
— Абсолютно! Ничего не трогайте! Я не хочу знать, что лежит там!
— Вы ведете себя, как ребенок. Не забывайте, что вы неоднократно передавали ЦРУ весьма важные сведения. И вам хорошо платили за это. Рано или поздно здесь появится мой преемник, и он, несомненно, наладит с вами контакт. И вы будете делать то, что делали раньше.
— Я больше не буду работать на вас! С меня довольно! Я прошу вас, уходите! Никто не сможет заставить меня делать то, что я не хочу!
Бордингтон понимал, что Мэри страшно напугана.
— Прошу вас, успокойтесь и выслушайте меня, — проговорил он с нежностью в голосе. — Вы ведь принимали деньги от Дорна. Если вы вдруг станете им не нужны, они откажутся от ваших услуг. Но если вы сами проявите такую инициативу, вас немедленно уничтожат. Ваш единственный шанс — исчезнуть из страны, как это собираюсь сделать я.
— Я вам не верю! — Мэри в отчаянии смотрела на него. — Нельзя поверить, что они могут так поступить со мной!
— Это так же очевидно… — Бордингтон на мгновение замолчал, раздумывая, продолжать ли. — Сейчас не самое лучшее время, чтобы сказать вам все. Но я не могу поступить иначе!.. — Лицо его было бледным, глаза лихорадочно блестели. — Мэри! Я люблю вас! Я полюбил вас с первого взгляда! Вы даже не знаете, что представляете для меня… Я не должен был говорить вам об этом! Я огорчен!..
— Огорчен! Ну и ну! Вы утверждаете, что любите меня? Ха! Тогда почему вы пришли сюда? Вы просто воспользовались мной, чтобы спасти свою шкуру. Прекрасное выражение любви! Скажите более определенно — вы любите только самого себя!
Бордингтон был поражен таким взрывом откровенной неприязни.
— Но… — промямлил он. — Поймите, мне просто некуда идти. Я надеялся, что не совсем безразличен вам…
— Я не хочу, чтобы вы дальше находились у меня! — закричала девушка. — Сколько я вам буду это повторять! Вы для меня никто! Разве вы этого не понимаете? Никто!
В раздражении Мэри отвернулась от Бордингтона.
— Мы можем уехать вместе, — примирительно сказал он. — Власт и вам сделает фальшивый паспорт. Мы сможем путешествовать как муж и жена. Когда окажемся в Женеве, вы решите, оставаться ли нам вместе и дальше. У меня есть там деньги.
