Анита задумалась и повернулась к мажордому:
— Ваших детей они тоже благословляли?
— Да, конечно, мемсахиб. Никто не хочет ссориться с хиджрами.
Анита снова задумалась. А если они правы? Для такого суеверного человека, как она, чем больше благословений получит ее сын, тем лучше. «Какое-нибудь да подействует», — сказала она себе. В глубине души испанка считала, что все средства хороши, лишь бы защитить маленького Аджита. Защита ни для кого не бывает лишней, а тем более для сына иностранки. Кроме того, она доверяла Далиме, которая всегда говорит от сердца.
— Тогда давай принесем его прямо сейчас, — сказала Анита удивленному мажордому.
С ребенком на руках Анита прошла между слугами, которые молча уставились на нее, а потом передала его евнуху, одетому в сари цвета фуксии. Тот аккуратно взял мальчика и внезапно принялся танцевать, поворачиваясь и раскачиваясь в ритме колокольчиков, пришитых к подолу его сари, и бубнов в руках остальных. «Ребенок сильный, как Шива, попросим всемогущего Бога, чтобы он избавил мальчика от грехов его прежних жизней…» — запели все хором и стали пританцовывать вместе с ним. В это же время евнух в сари цвета фуксии взял немного красной пасты из коробочки и указательным пальцем нарисовал точку на лбу младенца. По этому символическому жесту все прежние провинности сына Аниты перешли на евнухов.
Хиджры остались довольны, потому что таким образом выполнили свою миссию: ту, которую на них возложила Индия с ее тысячами каст, определив им роль козлов отпущения. Они закончили танцевать в честь матери и бросили на голову Аниты рисовые зерна. Невыносимый зной не в состоянии был помешать происходящему. Этот неожиданный импровизированный праздник, веселый и оживленный, порадовал Аниту. Еще несколько минут назад эти люди казались ей странными, далекими и страшными, а теперь она смотрела на них как на своих друзей. Забрав ребенка, мажордом робко обратился к молодой госпоже:
— Мемсахиб, евнухи обычно берут деньги за свои услуги…
Анита повернулась к Далиме, чтобы та подтвердила слова мажордома. Далима кивнула.
— Я дам ему пять рупий, — сказала Анита.
— Нет, мемсахиб. Они берут дорого, и никто не смеет торговаться с ними из опасения стать жертвой их проклятий.
Анита подошла к группе евнухов, которые буквально пожирали ее глазами, обсуждая одежду, которая была на ней, украшения, макияж и красоту ее лица. Их широкие улыбки позволили увидеть большое количество золотых зубов, которые выглядывали меж алых губ.
