— Сестра, дай нам твоего сына, чтобы мы его благословили и пожелали удачи!
Грубый голос женщины, обращавшейся к Аните через толпящихся слуг, которые стояли стеной, образуя барьер, не соответствовал ее внешнему виду. В сари цвета фуксии и с дешевеньким ожерельем на груди, с ярко подкрашенными глазами и оранжевой гвоздикой в черных волосах, заплетенных в косу, она стояла в окружении женщин с таким же, как и нее, экстравагантным макияжем. Все они размахивали бубнами и требовательно о чем-то просили.
— Госпожа, не обращайте на них внимания. Это хиджры, — сказал ей мажордом.
— Как вы сказали?
На лице мажордома появилось выражение озабоченности.
— Ни мужчины, ни женщины… Вы поняли меня?
Анита, разумеется, слышала о евнухах, таинственной касте, наследии империи Великих Моголов, чьи общины рассеяны по всей Индии. Это не трансвеститы, а кастраты.
— Чего они хотят?
— Благословить ребенка.
— Ни в коем случае!
— Они приходят уже пятый раз… Знаете ли, таков обычай…
Перекрикивая голос мажордома, евнухи пели: «Принеси нам твоего сына, сестра, мы хотим порадоваться вместе с тобой!»
Мажордом поклонился Аните и почтительно обратился к ней:
— Госпожа, я сейчас позову охрану раджи, чтобы прогнать их.
— Нет! — робко произнесла Далима, смутившись, потому что она осмелилась вмешаться в разговор. Мажордом метнул на нее злобный взгляд только из-за того, что она просто открыла рот, но служанка продолжила: — В этом нет необходимости. Скажите им, чтобы уходили…
— Дело в том, что они нам угрожают, — ответил мажордом.
— Угрожают? — удивилась Анита. — Как?
— Как они всегда это делают… — пробормотал мажордом, передернув плечами от новой неприятности, — теперь ему придется объяснять то, что его заставляет стыдиться. — Угрожают, как у них принято, поэтому вся прислуга и возмущается…
— А как у них принято?
Стыд заставил его понизить голос.
— Это ужасно, госпожа, — продолжил мажордом. — Они угрожают задрать вверх сари и показать свое тело… вернее, то, что осталось от… некоторых органов. Они всегда так делают, когда их не пускают в дом или не угощают. Поэтому, чтобы избавить себя от жуткого зрелища, все в конце концов соглашаются…
На Аниту напал приступ смеха, и она вытерла слезы, выступившие от неудержимого хохота. Далима слегка улыбнулась, чувствуя неловкость, и осторожно добавила:
— Но они хорошие, мемсахиб, они благословляют всех детей Индии.
— Ах, вот как!
— Они приносят детям удачу, — сказала Далима, — и обладают способностью смывать грехи их прежней жизни.
