– О, наш спортсмен! Ну, как успехи? Как учеба?
Ганя тоже был рад встрече. С удовольствием рассказал о Туймаде, об университетских соревнованиях, менее охотно – о делах учебных и студенческих. Вспомнили Веру. Помолчали. Ганя слышал, что Петр Петрович очень помог в организации ее похорон. Он подумал, что надо бы его поблагодарить, и уже собирался было это сделать, как вдруг Петр Петрович воскликнул:
– Ну, теперь я тебя не упущу из виду!
– В каком смысле? – захлопал глазами Ганя.
– Секретарь университетской партийной организации – мой давний друг. – важно заметил Петр Петрович. – Тебе надо уже подумывать о вступлении в партию, рекомендациями я обеспечу. Быть школьным учителем – для тебя слишком просто. Каждый должен попытаться полностью использовать данные ему природой способности. Будешь служить своему народу.
Так Ганя начал становиться на путь партийной работы.
Спустя год он снова приехал на летние каникулы. В первый же день, посетив могилу Веры, на обратном пути он решил зайти к Наде. Она наконец-то вышла замуж. Правда, не за того хлыща-бухгалтера, который к тому же оказался женатым и попросту исчез, как только узнал, что его несовершеннолетняя пассия находится в интересном положении. Дело даже не в великих просторах Якутии – при желании можно найти любого человека; в конце концов, суд, порядок и закон существуют везде. Просто подобные дела не принято предавать широкой огласке – если, конечно, они совершались по обоюдному согласию. Не сажать же в тюрьму хорошего человека из-за девчонки… Все делали вид, что знать ничего не знают, а более всех – сама девушка.
Так и не доучившись в средней школе, Надя родила прелестного мальчика, похожего на деда, то есть дядю Степана. В те годы считалось неслыханным позором обзавестись потомством без заключения брака. Люди шептались, что такая легкомысленная мать обязательно обрекает ребенка на несчастную судьбу. Надя пожила некоторое время у матери, с которой не очень ладила, потом как-то быстро вышла замуж за одного местного парня, своего одноклассника. Парень был тихий, добрый, работал на ферме скотником. По неписаному закону тех лет, ребенка он сразу усыновил. Общих детей у них пока не было. Они переехали к нему, а жил он с родителями, старым дедом и младшей сестрой прямо возле развилки, где одна из дорог вела на ферму, другая – мимо кладбища и сенокосных угодий в крохотную деревеньку Мастах. По этой дороге когда-то давным-давно дядя Степан привез маленького Ганю с матерью в райцентр.
