— Вы что себе позволяете? — тихо говорит мамаша.
Мы с дочкой не сразу соображаем, кто она такая. Как-то не до нее было, лечение шло… потом я пытаюсь представить, как все выглядело с ее точки зрения, и ее дикий взгляд становится понятней. С ее точки зрения, она привела больную девочку на консультацию к врачу, а тот выскочил из-за ширмы и принялся избивать беззащитного ребенка… кстати, ей в суматохе тоже пару раз прилетело. А нечего соваться разнимать, если не умеешь.
— Мама, да все в порядке! — говорит девица, вытирая под носом кровь.
Женщина не обращает на нее внимания, хотя это наверняка первые за несколько месяцев слова, услышанные ею от дочери в свой адрес. Женщина не понимает, что я только что излечил ее девочку.
— Вы что творите? — говорит она, постепенно наполняясь решимостью. — Кто дал вам право ее дить? Это подсудное дело!
Ее голос становится все громче. Мне становится противно. И я, и ее дочь прекрасно понимаем, что она просто не хочет платить за прием. Изменения в девочке невозможно не заметить. Она заговорила, в конце концов, если розовые щеки не заметны в искусственном освещении. Но я, в ее понимании, здорово подставился с рукоприкладством, и мамаша мгновенно решила это использовать. Тем более что разбитый нос — действительно подсудное дело. За такое как минимум лицензию на практику отберут.
— Мы немедленно идем снимать побои! — решительно заявляет женщина. — Вы извините, но вам самому следует лечиться! Принудительно!
— Идите, — легко соглашаюсь я. — Думаю, меня арестуют. И когда через месяц у вашей дочери случится рецидив, помочь уже будет некому.
— Переживем! — уверенно бросает женщина, собирая с пола разбросанные в драке документы. Я их, кстати, так и не посмотрел, а ведь женщзина старалась, собирала все анализы…
— Она переживет, — уточняю я спокойно. — А вы — нет. При ее заболевании характерна болезненная тяга к наблюдениям за страданиями других, по логике жизни это обычно родственники. А так как сейчас мало кто страдает, то девочка скоро сообразит добавить вам чего-нибудь в еду, чтоб посмотреть, как вы катаетесь от резей в животе…
Женщина резко меняется в лице. Ого. Что, уже было? Здорово, в последний момент успел. Еще немного, и она бы свою мамашу умучила. Бесстрастно наблюдая со стороны.
— В моей практике встречались дети, резавшие своим родителям вены, — предупреждаю я честно. — Битым стеклом.
Женщина внешне спокойна, но ее выдает мелкая дрожь пальцев.
