Завершив вступительную речь, директор школы жестом попросил выйти вперед инструкторов. Закончив приветствие, перед замершим строем осталась лишь Тсукико Такэда. Ткнув пальцем в доску, где мелом были написаны имена курсантов, девушка продемонстрировала им мокрую губку:
— Никто не хочет вернуться домой, к мамочке под крыло? Нет? Ваше право… Любой может взять эту губку и стереть свою фамилию. Немедленно после этого он отправится обратно в цивилизацию. В кондиционированную казарму, к пиву и отдыху дома по выходным. А если кто-то в самом деле считает, что он мужчина, то сейчас вместе со мной прогуляется до ближайших кактусов и обратно. Думаю, миль десять на первое время хватит…
Бросив губку обратно в ведро, Тсукико насмешливо полюбовалась сваленными у ног баулами и чемоданами.
— Если я правильно помню, в приглашениях было сказано: «Явиться для дальнейшего прохождения службы». Наверно, вы шагу ступить не можете без любимых ночных рубашек и кружевных трусиков, полученных в подарок на совершеннолетие… Школа, слушай мой приказ! Барахло собрать, на себя взвалить и тащить всю дорогу! Кто вздумает потерять хотя бы зубочистку, заставлю отдельно повторить пробежку еще раз. И еще, пока не научитесь выполнять приказ!.. А сейчас… В колонну по четыре — становись! На-пра-ву! Колонна, бегом… Арш!..
И скользнув мимо стоявшего рядом дяди Ди, девушка улыбнулась ему лишь одними глазами:
— Боли нет, учитель!
— Боли нет, Тсукико!.. Боли — нет…
