— Шестой час, — сказал Бено. — Вечер 28 июля по времени восточного полушария. Даю последнюю радиотелеграмму:
«Всем, всем, всем!
Ликвидационная комиссия Земсовреспублики призывает любую работающую или уцелевшую радиостанцию немедленно известить о себе. Мы над 100-м меридианом. Бено».
Но и на этот призыв, отправленный предельным напряжением мощности радиоаппаратуры, не последовало никакого ответа.
Желенский снял трубку внутреннего телефона и бросил слова команды. Приказал:
— У аппаратов работать посменно. Мы в кабине также будем дежурить. Нам предстоит еще 20 часов пути. Континенты исчезли, на наши обращения по радио никто не отвечает. Лететь прямо по 100-му меридиану.
А тем временем взошло солнце.
Сперва показало из воды красный край и миллиардом златопламенных стрел осыпало воды. После словно затрепетало от напряжения, с трудом, всем телом оторвалось от поверхности вод и вознеслось в небеса. Багрец и пурпур сменились светлым теплом. Беззаботно и радостно смеясь, солнце осветило походную обстановку кабины.
Лучи жизнетворящего света пронзили вселенную…
— Бено, — сказал Желенский, — я посплю час или два, а ты подежурь. На 6-м градусе южной широты, над местом, где находилась Патагония, поверни на восток.
Он разложил кресло, стоявшее слева от стола, прилег и мгновенно заснул.
Усталость, неодолимая усталость овладела Бено и Э. Келлер. За моторами, работавшими без отдыха и перебоев, — следили дежурные летчики. Прочие также уснули каменным сном изнеможения, забылись в смертельном, последнем отдыхе.
События уходящего дня истощили нервы этих людей…
Бено посмотрел в зеркальный аппарат.
Он отражал только синевато-желтый, золотистый, солнечный водный покров….
Э. Келлер устало опустилась в широкое полукресло, посмотрела на него. Бено почувствовал на себе ее взгляд. Он ощутил желание сбросить на миг жесткую маску долга; захотелось стать на миг маленьким мальчиком; он вспомнил детство…
Подошел к Элли и мягким движением прижался к ее коленям… Сомкнул глаза.
Почувствовал только — нежные женские руки на своей шее… Она звала его в последний раз в страну любви. Их губы соприкоснулись в сонной истоме забвения…
Они уснули…
Играли, играли пропеллеры песню ритмичную.
Флотилия шла вперед по маршруту.
