Символика четырнадцати красных хвостов и одного желто-голубого в прическе Теобальда очень нравится ему самому и моим сотрудникам из редакции. Вызывает ли она такой же восторг и понимание в кругу немецких друзей Теобальда, я не знаю.
Но больше всего во внешности Теобальда поражает даже не его экстравагантная манера одеваться, а удивительная форма морщин на лбу. Точнее, не форма, а направление. Линии, которые пересекают лоб каждого человека параллельно бровям, у Теобальда расположены перпендикулярно. Если бы Теобальд носил челку, этого могло быть и не видно, но лоб его открыт, и такая необычная особенность лица сразу бросается в глаза и врезается в память. Я не знаю, о чем это должно говорить в соответствии с Теобальдовой концепцией, в которой все черты внешности человека что-то символизируют, но мне почему-то становится не по себе при взгляде на эти линии, которые сминаются, когда Теобальд поднимает брови, и начинают напоминать аккуратные столбики цифр из учебника математики.
Как каждая творческая личность, Теобальд стремится к самореализации. И научной карьеры ему для этого недостаточно. Кроме искусствоведческих, у Теобальда еще две разновидности творческих амбиций — поэтические и музыкальные. Несколько поэтических сборников, изданных за свой счет (а точнее, за счет отца) в Германии, не принесли ему славы. Более того, единственная рецензия на его поэзию была далеко не хвалебной. «Синдром стерильности, который просматривается в каждой третьей строчке, удачно дополняется в стихах почтенного профессорского сыночка синдромом эдиповым, а также всеми стандартными неврозами и фобиями, которые охотно находят психоаналитики у своих платежеспособных пациентов за их же деньги. Как свидетельствует опыт, подобные заболевания лечатся только полным банкротством в пользу врачей, но на детях гениев природа делает известно что», — такими и тому подобными выводами рецензент, спрятавшийся под псевдонимом Зигмунд Юнг, пытался убить в Теобальде веру в себя как поэта. Но, внимательно прочитав текст рецензии, Теобальд заметил, что ни одно обвинение критика не подтверждено цитатой из сборника. Более того, не указывалось даже, какому именно сборнику посвящена эта рецензия. Зато текст пестрел высказываниями Ролана Барта, Жиля Делёза, Михаила Бахтина, Умберто Эко, Мишеля Фуко и прочих авторов, цитирование которых в определенных текстах встречается не реже, чем цитирование классиков марксизма-ленинизма в работах другого характера. По мнению Теобальда, это вовсе не бросает тень на цитируемых авторов, а свидетельствует только, что автор стремился не столько проанализировать текст, сколько продемонстрировать свою эрудицию. Таких псевдокритиков Теобальд знал немало, как по их работам, так и лично, поэтому не слишком опечалился и пришел к выводу, что автор просто завидует Полуботку-Свищенко-старшему. Кроме того, он был согласен с Джулианом Барнсом и не любил критиков не только за то, что среди них много нереализовавшихся писателей, но и за то, что среди них много нереализовавшихся критиков.
