Прогулка по Гиндукушу | страница 17
Путь преградила скала. Мы нашли турью тропку, легко поднялись по ней, связавшись веревкой, и очутились словно в огромном ящике под западным склоном Мир Самира. По-прежнему слева возвышался "сын". Здесь было мрачно и жутко, облака стремительно ползли вверх, скрывая вершину. Под ногами черный камень; лужи еще не освободились от ночного льда.
Стена справа обрывалась тесной расселиной; дальше высилось плечо Мир Самира. К нему вел 1 надежный путь, начинающийся в глубоком снегу. Но, чтобы убедиться, есть ли путь дальше, от плеча к вершине, нужно было взойти на гребень, а нас что-то не тянуло совершать такую разведку. Вдоль подножья громоздились недавно упавшие обломки. Мы стали осторожно огибать склон, как вдруг сверху посыпались камешки -- маленькие, но не менее опасные, чем осколки артиллерийского снаряда.
-- Вот бы сюда наших официанток-альпинисток!-- сказал Хью. Я думал то же самое.
Неожиданно мы обнаружили, что смотрим на новый ледник. Видимая нам часть простиралась километра на три, а в том конце мы узрели то, что искали -- юго-западный отрог, зубчатый гребень, который огибал ледник и вверху смыкался с Мир Самиром почти так же, как стена над западным ледником; только этот отрог был намного выше и длиннее, с двадцатиметровыми "жандармами".
Странный ледник... Полная тишина, даже ручейков не слышно. Лишь иногда глухо пророкочет падающая глыба.
Мы сели на ледниковые столы -- плоские камни, лежащие на ледяных столбах,-- и стали размышлять, как быть.
-- Если подняться на отрог, может, дойдем до вершины,-- сказал Хью.
-- Ну и как же мы будем подниматься?
-- От того места, где он начинается. А дальше -- вдоль гребня.
Я подумал про острые зубцы; на то, чтобы одолеть их, уйдет не один день. Без носильщиков мы ничего не сделаем. Я изложил свои сомнения вслух.
-- Ладно. Попробуем взойти на плечо с этой стороны.
Мы перешли с ледника на склон. Хью шел первым. Пористый гранит легко крошился под рукой. Дважды нам попались крутые подъемы, и дважды мне угодили в голову камни величиной с целлулоидный мячик. Когда же сверху начали сыпаться ка-менюги размером с пушечное ядро, я крикнул Хью, чтобы он остановился. Этот склон явно разваливался на части. Продолжать здесь -чистое самоубийство.
Стояла дикая жара. Солнце, будто исполинская губка, высасывало из нас все силы. Жара, поздний час и усталость вынудили нас сдаться. Я стыжусь писать об этом, но так оно было.
Вернувшись в "ящик", мы решили проверить другой склон плеча. Начали с крутого ледяного взлета. Облака рассеялись, путь был ясно виден; мы оба были убеждены, что этот путь не приведет нас ближе к цели.