— Отец Мельхиседек при смерти. Он просил вас по прибытии подойти к его ложу.
— Вы говорите так, святой отец, будто со мной знакомы, — удивился рыцарь.
«Отец Марк» не смутился, а дал себе слово быть осторожнее с этим юношей.
— Думаю, — сказал он, — вы — прихожанин церкви Святого Никодима, а отец Мельхиседек желает перед кончиной напутствовать каждого из своих прихожан.
Они прошли в дом. Умирающий обрадовался при виде гостя. Рыцарь преклонил колена. Отец Мельхиседек процитировал текст из послания святого Павла к коринфянам. Говорил он тихо и умиленно.
— Вот и пришел мой час, — сказал он, когда рыцарь замедленно отпрянул.
— Вы оправитесь, святой отец.
— Не говори так. Пустые утешения хуже других пустых слов.
— Простите, святой отец.
Старик то ли закашлялся, то ли засмеялся.
— Ты решил меня ободрить, но вряд ли есть что-то, чего бы я меньше боялся, чем смерти. Исполняется порядок жизни. Господу желательно освободить меня от мирских обязанностей и призвать к себе. Так стану ли я грустить, получив Его настояние?
— Я понимаю, святой отец.
— И на Земле я оставляю после себя не пустыню. У меня здесь духовные дети, как ты, например. Есть продолжатели. Познакомься с отцом Марком. Теперь он будет здесь, слава Господу. Приход и реликвию оставляю ему. Он молод, немного старше тебя, но прошел тернистое поприще… Посмотри, рыцарь, следы сарацинского плена на челе этого христианского пастыря.
Рыцарь поклонился «отцу Марку» и как бы слегка неохотно поцеловал его руку. Старик тяжело дышал.
— Брат Марк, я тебе рекомендую шевалье де Труа. Он прибыл в Святую землю ради благого дела, но натолкнулся на некое препятствие, которое старается преодолеть. Когда сочтет нужным, он сам откроет тебе свое сердце.
Снаружи донеслись крики, заржали лошади. Рыцарь оглянулся.
— Иди посмотри, что там такое, — улыбнулся отец Мельхиседек. — Не бойся, я не умру без тебя.
Рыцарь вышел. Некоторое время умирающий, закрыв глаза, лежал молча. Дышал ли?.. Вдруг произнес, не открывая глаз:
— Хочу умереть на коленях. Ты проводи меня в церковь.
«Отец Марк» помог ему встать, что было не просто. Он страшно исхудал, а ноги его не держали. Он обнял «отца Марка» правой рукой, а тот обхватил его талию, они осторожно вышли на порог. Обоим требовалось передохнуть. В результате своих бесчисленных травм, хотя и залеченных, «отец Марк» не очень владел своим телом.
Шагах в тридцати, возле коновязи, шевалье де Труа беседовал с господами, по виду — дворянами. Беседа была неспокойной.
