С того дня, как я начал свою деятельность в качестве перехватчика, прошла неделя. Я овладел начальными навыками, необходимыми для успешного роста, но до профессионала мне было далеко. Этот прискорбный факт подтвердился при следующих обстоятельствах:
К букину целенаправленно двигался среднего роста паренёк, придерживающий нечто, находящееся у него за пазухой. Паренёк был свойского вида, и азы профессии требовали немедленно преградить ему доступ в магазин и строго спросить: «Что сдаём?». Этот элементарный приём я уже знал наизусть, и меня не остановило даже то, что остальные перехватчики вовсе не спешат навстречу пареньку, а напротив, отворачиваются от него с самым индифферентным видом.
– Что сдаём? – приступил я к допросу, грудью перекрыв доступ в магазин.
– Не что, а кого, – поправил паренёк, и, увидев признаки недоумения на моём лице, доброжелательно пояснил: – Тебя, гниду, сдаём в шестое отделение милиции.
Не успел я возразить, что не вижу повода для подобного экскурса, как у дверей букина залихватски затормозил милицейский газон, два сержанта выпрыгнули наружу, сноровисто подхватили меня под локти и закинули вовнутрь.
Через десять минут я уже парился в обезьяннике, наслаждаясь обществом шалавой бабёнки с подбитым глазом, представившейся Мандой.
– Это от Марии-Мандалины, – проявила эрудицию Манда, пока я удивлялся столь необычному имени. – Тебя Сугробов повязал?
– А хуй его знает, – честно признался я. – Молодой такой, белобрысый.
– Он, пиздёныш, – уверенно сказала Манда и заорала копающемуся в бумагах дежурному: – Выводи меня, мусорюга, а то обоссусь.
– А ссы, – вальяжно предложил дежурный, – мне по хуй.
– И нассу! – гордо заявила Манда. – Прямо сейчас и нассу.
Я робко принялся её урезонивать и отговаривать от этого опрометчивого поступка. Секунд пять Манда пребывала в раздумьях, но в результате победила принципиальность. Не утруждая себя раздеванием, она оросила пол обезьянника мощнейшей струёй.
Спасаясь от потопа и сопутствующих миазмов, я забился в самый угол и уже настраивался на мученическую борьбу с волнами стремительно распространяющегося амбре, как появился давешний паренёк.
– Здорово, Маша, – принюхавшись, поприветствовал он Манду. – Молодец, что не насрала. Так, давай, спекулянт, выходи, знакомиться будем.
Дежурный отпер обезьянник, я тепло распростился с Мандой и проследовал в кабинет.
– Так, – приступил к своим обязанностям Сугробов, – на тебе бумагу, подписывай.
