Полковник погрузил матовый кругляш в гнездо на торце персоналки, бросил небрежный взгляд на экран. В следующий момент он подобрался, тряхнул головой и вгляделся пристальнее. Ошеломлённо посмотрел на Родригеса. Затем впился в экран взглядом.
– Кадры что, подлинные? – сарказма в голосе Каллахана больше не было.
– Разумеется.
Полковник завороженно смотрел на сменяющиеся на экране фрагменты киносъёмки. На всех был заснят верзила Иван. Стелющийся в намёте во главе волчьей стаи. Нёсущийся, сминая ковыль и чертополох, в конском табуне. С ног до головы облепленный гадюками. Терзающий узкую и длинную серебристую рыбину на пару с трехметровым крокодилом. Пасущийся на скальном склоне в стаде горных козлов.
– Что это значит? – Каллахан пришёл в себя.
– Вы читали древнюю сказку про Маугли? – вопросом на вопрос ответил очкастый доктор Блюм.
– Да. В детстве.
– Иван – современный Маугли. Вскормлен медведицей в тайге, до двадцатилетнего возраста в ней и жил. Он умеет ладить со зверьём. С любым. Хотите посмотреть кадры с акулами? Есть также с гепардами, с тиграми, со стервятниками.
– Не надо. Верю, – полковник поднялся. – Позовите его, я хотел бы задать пару вопросов.
– Иван не поймёт вас. Он не говорит ни на одном из человеческих языков, – Блюм сверкнул очками. – А вы не поймёте его. Я единственный человек, который умеет с ним общаться. Для этого мне пришлось выучить… Знаете, это даже языком назвать трудно. Впрочем, сейчас вы услышите.
Блюм внезапно скривился, оскалился и издал серию резких отрывистых звуков. Каллахан вздрогнул, на человеческую речь звуки походили мало, в них было больше от рычания зверя.
Иван появился на пороге.
– Как именно он ладит с животными? – повернулся полковник к доктору.
Тот произвёл новую череду лающих, взрёвывающих и рыкающих звуков. Иван немедленно разразился ответной акустической серией.
– Он не может объяснить, – Блюм перешёл на английский. – И я не могу. Он просто, – доктор щёлкнул пальцами, – становится зверем. Хочет – медведем. Тигром, кабаном, росомахой, дельфином… Хочет – щенком, мальком, птенцом, подсвинком. Хочет – первоярком или зрелой особью. Или секачом, вожаком стаи.
– И он сумеет договориться с этими?..
– Тоже не знаем. Ни он, ни я. Будь это земная фауна, я однозначно сказал бы «да». С местной шансы невелики. Но он попытается.
– Как он попытается? – полковник выругался. – Они его растерзают. Полчища этой дряни топят корабли. Подавляют подводные лодки, крушат батискафы. Его сожрут живьём. К тому же, он что, может дышать под водой?
