Таким образом, ему было передано дело Фрая, и исчезновение главного действующего лица как нельзя лучше соответствовало его планам. Расследование потребует времени, большую часть которого он должен будет провести в Гемпширском округе. Свернув с шоссе, Тэк увидел «Хилтон». Неплохое местечко. Мельроуз уже предложил ему свой кабинет. С Бостоном он сможет связываться по телефону, сможет ездить туда раз, а то и два в неделю, зато в остальное время ничто больше не будет напоминать ему о Гвен.
Он не любил ее. Ни о чем существенном они никогда не разговаривали. Там, где он пытался укрепить закон, она использовала малейшую лазейку, чтобы избежать налогов, и хотя все совершалось в пределах дозволенного, для него это было как кость в горле. Поэтому они не могли говорить о его работе и не могли обсуждать ее деньги, они не любили друзей друг друга, у них были разные вкусы в отношении как фильмов, так и ресторанов. Но им прекрасно удавался секс. Он еще раз вынужден был признаться себе в этом, следуя за машиной Мельроуза через центральную часть Нортгемптона.
Когда Мельроуз затормозил, он сделал то же самое и опустил стекло, так как детектив вышел из машины и, подойдя к нему, указал подбородком на ближайшее здание.
— Здесь расположен офис Фрая. Его фирма занимает весь второй этаж. Вы говорите, что у вас улики только против Фрая? — Мельроуз внимательно посмотрел на Тэка.
— Пока да. Но мы занимаемся расследованием.
Пока Мельроуз шел к своей машине, Тэк рассматривал здание. Это было еще одно темно-желтое каменное строение в ряду одинаковых домов, стоявших вдоль главной улицы. Правда, это стояло отдельно от остальных и его окна были обрамлены арками. Будь у него шпиль, оно походило бы на церковь, но, кроме арок, оно было лишено какого-либо декора. Тэку нравился этот стиль.
По мере того как он продвигался дальше, город нравился ему все больше. Даже сейчас, в декабре, когда деревья стояли голыми и все казалось обнаженным, здесь ощущалась какая-то завораживающая атмосфера. Рядом с магазинами и ресторанами размещались афиши спектаклей и концертов. Далее располагался театр и центр искусств, и снова разбегались улицы, выглядевшие уютными и академичными.
У Тэка был пунктик относительно академичности. В своей следующей жизни он собирался стать профессором экономики, почитаемым и широко издаваемым, в чьем мнении нуждались бы президенты как на родине, так и за рубежом. А пока ему пришлось довольствоваться квартирой, находящейся на полпути между Гарвардом и Массачусетским технологическим институтом на «ничейной» земле, — впрочем, она располагалась не настолько далеко от площади, чтобы он не мог наслаждаться уличными шоу, книжными магазинами и интеллектуальными достоинствами обитателей «башен из слоновой кости».
