Я утвердительно кивнула, хотя вовсе не была удовлетворена. Его объяснение было вполне логичным, но что-то в нем мне не нравилось. Неужели Санкт-Петербург такой маленький город, что каждое письмо, пришедшее в архив флота, широко обсуждается общественностью? Или еще одно непонятное совпадение – оно попало именно в руки приятеля Артемьева? Законы теории вероятностей отдыхают. Но способ заставить его говорить правду никак не придумывался.
– Тогда удовлетвори и мое любопытство. О каких бумагах говорила Татьяна Дмитриевна?
– Клеопатра Ильинична хранила какие-то свои бумаги на работе. И среди них был перевод с немецкого того документа, который мы с Вами нашли в подвале. Кстати, переводила его Татьяна Дмитриевна.
– И ты до сих пор не нашла этот перевод? – Артемьев был потрясен моей медлительностью.
– Вы не оставили мне времени, – хмуро оправдывалась я, не понимая толком почему это делаю.
– Ну, так давай быстрее!
Я послушно достала папку из недр своей сумки и начала перебирать бумаги, стараясь делать это настолько активно, чтобы мой собеседник не успевал просмотреть их содержание.
– Эй! Не так быстро! – обиделся мой непрошеный компаньон.
Он потянулся за очередной бумагой, которую не успел даже увидеть, но я торопливо воскликнула.
– Есть!
Мы с Артемьевым наклонились над листом, вырванным из тетрадки в клеточку. Перевод был написан стариковским неверным почерком, однако текст был гладким и вполне литературным. Контр– адмирал Пауль Иоханнес (в переводе с немецкого) дарил дом своему верному денщику в день его свадьбы. Сам факт неслыханно щедрого подарка потрясал бы, если бы не условие, обозначенное в конце документа. Денщик вступал в права владения только после отъезда адмирала и не имел право продавать этот дом. В случае внезапной кончины владельца, дом должен был перейти только в руки наследника, и только без права продажи. Если наследника в наличие не будет, дом снова должен был перейти во владение Иоханнеса. Кроме того, во время первого визита бывшего владельца денщик и его семья должны были оставить дом на время пребывания гостя. Особенно заинтересовала Артемьева та часть документа, где адмирал напоминал своему подчиненному об устной части их договора, так как он собирался обязательно все проверить. При невыполнении устных договоренностей адмирал также отбирал дом.
– Сурово! – заметил Артемьев.
– Похоже, что наш скряга не дарил дом, а нанимал для своей собственности охранника. Интересно, чем ему этот дом был так дорог?
