Чувствую я себя убийцей? Да ни хрена не чувствую. Полный упадок сил и пересохшее горло – чувствую, а больше – ни-хре-на. На ватных ногах прохожу ещё раз, освещаю каждое тело – точно никто не выжил? Точно. Рваные спальники сочатся кровью, сколько я в каждого набил – слон бы сдох на месте… Вот что страх-то животворящий делает. Патронов извёл кучу. Ну да ничего, как там оно: "Не можешь победить красиво – просто победи", как-нибудь. И вроде бы победил. До утра вряд ли кто сюда приедет, да и не похоже, чтоб они кого-то ждали, завернули на пикничок, до соединения с основными силами… Так что победил. Одним махом семерых побивахом, блин.
Фонарь светит узким пучком, второй магазин меняю почти наощупь. Машинально передёргиваю затвор, патрон улетает куда-то вбок, в темноту. Ладно, одним больше, одним меньше, не сейчас. Теперь попить бы чего. Или даже выпить. Что там латиносы жрали – всё выжрали? Похоже, да. В машинах ещё должно быть… Да, и девок развязать надо. И тоже, наверное, выпить дать, и по аптечной части… Только аккуратно – неизвестно, что у них с крышей, не слетела ли. А то, говорят, хуже нет зверя, чем освобождённый раб…
Невольниц привязали к разным машинам, чёрную к белому "дефендеру", а белую – к чёрному "крузаку", не иначе для эстетики. Ну, полюбуйтесь из котла, пока черти огонь разводят. Или для таких уже заранее всё кипит? Да уж, какая только дурь в голову не приходит… Первой я подошёл к белой. Никаких расовых предрассудков, просто крузак ближе стоял. Вид у неё – краше из гроба встают. "Фонари" под обоими глазами, губы разбиты, ожоги на груди – ну как же без сигарет… Из одежды – футболка порванная, подстилка какая-то, ну и покрывало флисовое, от щедрот. Голова мокрая ещё – из ведра окатили вместо душа, холодно, наверное, ночью тут градусов двадцать пять, что после дневных сороковника с лишним кажется чуть ли не морозом.
Но взгляд вроде не безумный, только дрожит вся.
– Вот козлы! – ругаюсь машинально, нашаривая нож.
Она не врубилась, поняла только интонацию, ещё больше затряслась, забормотала что-то, на немецком вроде – попробуй разбери с такой губой… особенно не зная языка.
– Спик инглиш? – пытаюсь как можно теплее и неформальнее выразиться.
– Ес, ес! Донт килл ми! – а сама как вибростенд, хоть детали на ней сортируй. Чёрт, ну и как такую успокаивать?
– Донт ворри, ай релиз ю. Найф онли фор вире – строю на ходу фразу. Называют ли англы шнурком верёвку для вязания рук? Не звучит ли в этом контексте "освобожу" как "отпущу грехи и к богу в рай"? А, пофиг, быстрее наглядно объяснить. Приходится подсветить, а фонарь на стволе, ещё раз пугаю перепуганную, но вот наконец нож скрипит по верёвке – ого, богато жили уроды, отличный синтетический репшнур на такую привязь пускают. Перехватив уходящий под бампер конец тяну пальцами тугую петлю на тонком запястье. Узел не особо хитрый, но завязан так, что сама она никак не могла бы дотянуться. Не боевик, а мастер БДСМ какой-то. Хотя почему бы одно другому мешало? Ну, хоть сосуды не перетянул – руки у неё вполне шевелятся, тут же закрывает лицо и начинает реветь. Ладно, реви, говорят, так стресс выходит. Надо вторую развязать, да и другими делами заняться. Как-то роль героя-освободителя, принца на белом коне и прочих романтичных персонажей ни разу мне не близка. Да и девки в таком состоянии, что на шею вешать их не хочется, ну разве что "обнять и плакать".
