— Не понимаю, чего это ты так развеселилась, — пытался перекричать Ленку Шурик — мы снова ничего не нашли!
— А вы еще в архиве дворца регистрации новорожденных посмотрите! — громко советовал Шурику Войт. — Ребенок мог родиться дома. А вот зарегистрировать его обязательно должны были. Тогда с этим было строго.
В дверях молча стоял Александр Владимирович и пытался сообразить, что же происходит. Не замечая нависшей над нами грозы, мы продолжали.
— А куда подевался твой отец? — торопилась я удовлетворить свое любопытство.
— Ну, какая разница! Аргус и Агрест совершенно разные фамилии, — кипятился Шурик.
— Ну, во-первых, он не Аргус, а Агрус. Аргус — многоглазый пес из греческой мифологии, а Агрус — крыжовник. Это украинская фамилия, — обиделась за отца Лена. — Он погиб. Какой-то несчастный случай в армии во время срочной службы.
— А где он служил?
— В пограничных войсках где-то на западной границе Союзa.
— А как это произошло?
— Откуда мне знать? Я родилась после его смерти.
— Зачем ты расстраиваешь человека? Ее отец умер. Понимаешь? А мы ищем живого.
— Ты прав.
На слове «расстраивать» Владимир Александрович сбросил с себя оцепенение.
— Прекратите балаган! Я вас всех сейчас отсюда вышвырну!
— Если вы все так себя чудесно чувствуете, я просто не имею права удерживать вас в своем отделении. — Мы все замолчали под тяжестью его аргументов. — Вот вы, молодой человек, — обратился он к Шурику — Что делаете в палате?
— Я пришел проведать Полину Агрест.
— Приемные часы с семнадцати до девятнадцати часов. А к ней, в ее — то состоянии, вовсе нельзя.
— А когда будет можно?
— Я вам сообщу. А сейчас прошу покинуть палату.
— Извините. Вы правы — повернулся он к Войту — Я поищу Агреста в записях регистрации новорожденных в нашем ЗАГСе, — и уже около самой двери кивнул мне: — Ты не волнуйся. Пока, — и выскользнул из палаты, так и не поцеловав меня, на что я очень надеялась. Владимир Александрович продолжал воевать.
— Вы, Полина Агрест, либо вернетесь в свою палату, либо возвращаетесь домой. Я не могу рисковать здоровьем остальных пациентов из-за психической неуравновешенности одного из них.
Оба варианта меня не устраивали, но я выбрала из двух зол меньшее. Пока Людмила не знает, кто ее соседка, можно переждать бурю в моей палате, и покорно поковыляла к двери.
— Ага, значит, здравый смысл вам чужд не полностью, — удовлетворенно кивнул новоявленный тиран, уловив направление моего движения. — О своей мании преследования расскажете завтра психиатру. Я специально для вас договорюсь о консультации.
