— Не знаю.
Услышав мой голос, Джейн неожиданно быстро подбежала к кровати. Под ее телом скрипнули пружины. Я часто дышал. Она дотронулась руками до моего лица, совсем как я несколько часов назад. Руки были холодными и дрожали.
— Со мной такое впервые. Я себя очень необычно чувствую. Я хочу отблагодарить тебя.
Она прижалась ко мне. Сквозь тонкую одежду отчетливо ощущалось девичье тело…
Мы лежали в кровати. Абсолютно обнаженные. Джейни тяжело дышала. Неожиданно она поднялась на локте и заглянула мне в глаза.
— Странно. Я даже не знаю, как тебя зовут.
— Руслан, — мой голос звучал глухо и я сам не узнал его.
— Руслан. Необычное имя. Что-то славянское?
— Тюркское. Был такой народ на древней Земле.
— Руслан, — она посмаковала слово на языке, — а… это твое подлинное имя?.. Я слышала, ни у кого из палачей нет матери.
— Матери есть. Просто мы их не знаем, чтобы, если доведется встретиться, в любом случае оставаться беспристрастным.
— Наверное это ужасно… то есть, я хочу сказать, не иметь семьи, не знать материнской ласки…
Я пожал плечами.
— Нас забирают еще детьми. Школа становится нашим домом, наставники родителями.
— Но это же неправильно. Бесчеловечно. Какое они имеют право! В конце концов, вашим способностям можно было бы найти другое применение, чем делать из вас… — она не смогла произнести этого слова.
— Палачей, — закончил я. — Кому-то нужно заниматься и этим. И потом, палачами становятся далеко не все телепаты, некоторые из них действительно находят применение в других областях.
— А ты? Почему стал ты?
— Меня никто не спрашивал. Всегда выбирают за нас. Как мне говорили, палач должен обладать обостренным чувством справедливости, не быть жестоким и уметь входить в чужое положение.
— Не быть жестоким? Странное требование для палача.
— В наших руках находятся человеческие судьбы и жизни. Разбирая то или иное противозаконное действие, мы должны всесторонне обдумать его, понять, какими страстями был движим преступник, что толкнуло его на это и главное: повторит ли он еще свое преступление.
— Выходит, вы не всегда убиваете жертвы?
— Это расхожее мнение, но оно ошибочно. На самом деле мы довольно редко прибегаем к высшей мере, и каждый такой случай пристально рассматривается Высшим Советом. В большинстве случаев достаточно другого наказания. Иногда это может быть лишение свободы, иногда принудительный труд, а иногда человек и так уже достаточно покарал себя. К каждому случаю, мы подходим особо и выбираем отдельную, наиболее приемлемую для данного индивидуума меру.
