— Страшное!
— Высылаем немедленно.
— Пусть поторопится, мой дворецкий встретит его!
— Дворецкий… значит, есть… дворец.
Дворец был, как и фамильный герб на флайере: рука в латной перчатке сжимает иглу звездолета. Эта же рука сжимала барельеф этого же звездолета над центральным входом. Сколько я повидал за свою жизнь подобных гербов — не счесть. Когда-то даже изучал геральдику, пытался разобраться. Звездолет — значит, предки барона прибыли на планету посредством космического корабля (а как же еще). Рука в доспехе, значит, правят рукой… железной.
Флайер опустился не перед центральным входом, а у одного из крыльев — двери тоже большие, но не такие вычурные и дорогие — для челяди.
Все понятно — палач — слуга, низшее существо и этому существу сразу указывают на свое место.
Я не обижался… давно уже.
— Прошу за мной, — дворецкий (или он здесь не только дворецкий) замер у дверей, и невесть откуда взявшийся лакей поспешно открыл их.
Я прошел.
Сразу за дверьми начиналась лестница, точнее две. Одна вниз, вторая — наверх. «Направо пойдешь — коня потеряешь. Налево пойдешь…»
— Нам туда, — освободив от мук выбора, дворецкий указал наверх.
Вот как, выходит, мы уже «мы».
Комната.
Стол.
Обеденный.
На нем… обед.
Барон, как и положено хозяину, восседал во главе стола.
Я немного изучил местную расстановку сил, и знал, с кем имею дело.
Барон де Си — один из двенадцати наиболее влиятельных лордов этой планеты. Член совета — какой полет фантазии — «Двенадцати». Среди всех соправителей, барон самый бедный, зато земли его расположены на границах нескольких майоратов, да еще имеют выход к морю. Первое обстоятельство причиняет барону некоторое количество беспокойства, второе — дает некоторый вес в Совете. Не слишком, если так можно выразиться, весомый. Все вкупе обуславливает характер и привычки сегодняшнего нанимателя. Суетливого подгавкивателя на планетной арене и абсолютного деспота в своих владениях.
Портреты барона я не изучал намеренно, стараясь не замутнить первое впечатление.
Барон оказался мужчиной средних лет, с изрядно посеребренной, редкой курчавой шевелюрой и подстать ей небольшой бородкой. В молодости — по всей видимости — де Си был красив, возможно, даже слыл сердцеедом. Однако сейчас, тронутая временем и страстями внешность барона вряд ли была способна разъесть хоть одно женское сердце.
По правую руку от хозяина дворца восседала леди Изабелла — супруга барона. Вот она никогда не была красивой, хотя — по ней видно — всегда считала себя таковой. Да и сейчас считает. Есть такой тип женщин. Есть тип мужчин, который на это ведется, тем самым подпитывая их веру.
