Словно в муках родовых,
Раздвигая мрак небесный,
Весь в подтёках кровяных,
Рвётся призрак неизвестный.
Он по судьбам всех пройдёт,
Нас объемля свежей силой.
Где-то роза расцветёт,
Ну а кто-то песнь прервёт,
Не успев проститься с милой.
Но вот, как новый день, подкралось очередное лето. А с летом – и планы поездок, как в песне, которую пел Андрей Миронов: «Так и знай: я уеду в Иваново, а Иваново – город невест». Так и я в начале лета бросил всё городское, привычное и уехал, но, конечно же, не в Иваново и не в райскую Испанию, а на родной Байкал, родину предков.
Кстати, о песне Миронова: ведь был момент, когда действительно мог я очутиться в Иваново. Интересно, как бы сложилась жизнь?
А было это так. Директора, рискнувшего меня, молодого специалиста, назначить начальником одного из крупнейших цехов, перевели в Москву возглавлять производственное объединение с филиалом в Иваново. И он мне сделал предложение поехать с семьёй в Иваново на должность главного инженера его филиала. Я немного поколебался и отказался. Представилось немыслимым лишить родителей счастья общения с единственным внуком Андреем. Мать с радостью, к которой примешивалась и горечь, говорила, что внук – это первый её ребёнок. Мы с сестрой рождались в нелёгкие послевоенные годы с очень серьёзной занятостью родителей на работе. Декретные отпуска были всего по два месяца. Кроме того, много душевных сил у мамы уходило на выяснение очень непростых отношений с папой.
В общем, как водилось в ту пору, растили нас бабушки.
Другая причина моего отказа была в том, что я уже поступил в аспирантуру и начинать новое дело, требующее серьёзной отдачи на производстве, было не с руки.
Если бы не одно большое «но» в судьбе моего первого директора, то, наверное, я получил бы предложение, от которого отказаться сложно. Дело в том, что он был реальный кандидат на должность заместителя министра или начальника главка в нашей отрасли. Думаю, что про меня бы он не забыл. Ведь не случайно именно ко мне в цех он отправил целую делегацию со своего предприятия, чтобы посмотрели, как нужно организовывать работу. Несколько человек остались даже на небольшую стажировку. Было интересно услышать от приезжих, что я как будто являюсь членом их коллектива, слишком часто звучала моя фамилия из уст глубокоуважаемого мною Директора с большой буквы на совещаниях в самой Москве.
Но высокий пост, при котором и я бы мог оказаться в Белокаменной, о чём в ту пору мечтали все, он не занял. Его жизнь перевернул почти случайный визит, или, точнее, заезд, на завод ни много ни мало секретаря ЦК КПСС, члена всесильного, всевластного брежневского Политбюро, по-моему, Устинова, отвечающего за оборонную промышленность. Ехал он, серьёзно впечатлённый знакомством с японскими предприятиями. Думаю, только тогда он понял, какая бездна нас отделяет и от Востока, и от Запада, и был весьма раздражён. Но не мог же он упрекнуть в этом простого директора. Нужен был повод сорвать свою старческую злость, и он его, конечно, нашёл. Таким поводом явился нестандартный деревянный ящик с деталями в аппаратурном цехе. По одному этому факту он сделал оценку и всему предприятию, и директору, причём в самой резкой форме. На карьере директора можно было поставить крест, и вскоре Николай Кириллович Довченко слёг с тяжелейшим инфарктом.
