Людям было страшно: с одной стороны – очень любопытно, с другой стороны – очень страшно. Только несколько сорвиголов, преступников, сказали: «Если поезд и не остановится, что с того? Мы что-нибудь придумаем».
Когда первые пассажиры вошли в поезд, еще несколько человек набрались храбрости и сказали: «Если другие идут, пожалуй, рискнем и мы».
Но все равно вагоны были почти пусты; в вагоне на шестьдесят мест было всего пять или десять пассажиров. Во всем поезде едва набралась сотня пассажиров – дрожащих от страха; даже бесплатный завтрак не мог отвлечь их от мысли: «Мой последний завтрак! Остался еще обед – и потом мне конец».
А поезд… он ехал так быстро! Они в жизни не видели ничего подобного. Казалось, его подгоняет сам дьявол, иначе такая скорость просто немыслима.
Потом стало ясно, что Папа, архиепископы и христианские сановники выставили себя на посмешище: поезд вернулся; поезд остановился. Но что угодно новое – даже такая невинная вещь, как железная дорога, – встречает в массах сопротивление.
Массы подчинены власти религиозных лидеров, политических лидеров. А эти люди не хотят никаких перемен, потому что всякая перемена ставит под угрозу статус-кво, ставит под угрозу правящую систему. Всякая перемена повлечет за собой другие перемены, и им придется приспосабливаться к этим переменам. Как знать – смогут ли они обернуть дело себе на пользу? Эти лидеры правящей системы уже живут в комфорте и роскоши, и их вполне устраивает, чтобы все оставалось как есть.
Но теперь ситуация совершенно другая. Сама система поставила себя перед необходимостью самой радикальной из всех перемен… перед радикальным выбором: жизнь или смерть. И я не думаю, чтобы кто-нибудь сделал выбор в пользу смерти.
Если люди выберут жизнь, им придется выбрать ценности, утверждающие жизнь. Тогда старый религиозный институт отречения останется в прошлом; святости придется найти себе новые измерения. Тогда святыми станут поэты и художники, певцы и танцоры. Тогда мудрецами будут считаться люди медитации, люди сознания, просветленные, пробужденные.
Мы стоим на пороге величайшей трансформации. Мы увидим ее при нашей жизни – нечто неповторимое и невиданное, нечто такое, чего никогда не случалось раньше и никогда больше не случится.
Знайте, что вы блаженны; знайте, что вам выпало счастье быть свидетелями величайшей трансформации всех старых ценностей, всех старых идеалов и видеть рождение новых ценностей, новых идеалов, новых нравственных категорий.
