– Я и так слишком сострадателен, – сказал Лао-цзы. – Вообще-то тебя следовало бы приговорить к большему сроку, чем вора, потому что ты присвоил все деньги города. Не скажешь же ты, что деньги падают с неба? Кто обрек бедных на бедность, кто заставил их воровать? В этом виновен ты.
– И таким же будет мой приговор по каждому делу о воровстве, – продолжал Лао-цзы. – В тюрьму обоих! Твое преступление серьезнее; его преступление незначительно. Он беден, а виновен в его бедности ты. И если он взял немного из твоей сокровищницы, его вина невелика. Украденные им деньги принадлежат многим бедным, у которых ты их отнял. Ты становишься богаче и богаче, а множество людей становится беднее и беднее.
Богач подумал: «Похоже, это сумасшедший, настоящий сумасшедший». Он попросил свидания с императором. Он был так богат, что сам император брал у него в долг. Богач рассказал императору о случившемуся и добавил:
– Если ты не отстранишь этого человека, то скоро сам окажешься за решеткой. Подумай сам: откуда взялись твои сокровища? Если я преступник, ты преступник в еще большей мере.
Император понял, к чему идет дело. Он сказал Лао-цзы:
– Может быть, ты был прав, и нам будет трудно достичь единодушия. Я освобождаю тебя от должности.
Этот человек был бунтарем; он жил в обществе, он боролся в обществе. Бунтарский ум не может мыслить иначе. Он не реагировал – иначе он мог бы сослаться на прецеденты в юридической практике. Он не изучал литературу по юриспруденции, не искал прецедентов; он искал ответ в глубине своего существа, он смотрел на ситуацию. Почему люди так бедны? Кто в этом виновен? Безусловно, те, кто слишком богат: вот настоящие преступники.
Бунтарь отрекается от идеалов и моральных устоев, от религий и философий, от ритуалов и суеверий общества – но не от самого общества. Он не трус; он – воин. Ему приходится в борьбе отстаивать собственный путь и прокладывать путь для тех, кто пойдет следом.
Что же касается мира… мир и общество – не одно и то же. В прошлом так называемые религиозные люди отрекались от общества и от мира – одновременно. Бунтарь будет бороться с обществом, отречется от его идеалов, но мир он будет любить – потому что мир, существование есть сам источник жизни. Отречься от него значит отвергнуть жизнь. Но все религии отвергали жизнь, отрицали жизнь.
Бунтарь должен утверждать жизнь. Он привнесет все те ценности, от которых мир становится красивее, от которых мир становится богаче, которые делают мир достойным любви. Это наш мир; мы его часть, он часть нас – как нам от него отречься? Куда нам идти, чтобы от него отречься? Мир окружает нас всюду, будь то в гималайской пещере или посреди рыночной площади.
