- Только когда листья начинают летать над городом, по-настоящему ощущаешь осень, - с легкой грустью произнесла Ева.
- Поедем завтра за город? - неожиданно предложил Кирилл, не подумав даже про то, что завтра он должен статью заслать в набор.
- Завтра у меня первая лекция в этом семестре в университете, - сказала Ева.
У ее дома Кирилл вспомнил о просьбе Иванова и сказал, что если она надумает стать киноартисткой, то есть шанс отличиться: Василий даст небольшую роль.
- Он похож на Тургенева, - улыбнулась Ева. - Большой, бородатый, грозный, а глаза синие, как у ребенка.
- А как Валера? - спросил Кирилл. - Он глаз с тебя не сводил.
- Если ты не притворяешься, а действительно ревнивый, то лучше сразу откажись от меня, - сказала она.
- А что, у меня будет повод для ревности?
- Ты его сам найдешь, - заметила она. - Я никогда никого не обманываю и никогда никому ничего не обещаю. А многим это не нравится.
- Меня это устраивает.
- Поживем - увидим. - Она как-то странно посмотрела на него.
- Так что передать Василию? - спросил Кирилл.
- Если хочешь, передай ему привет, - улыбнулась девушка. - И скажи, что он мне понравился.
- А ты злая, - сказал он.
- Ошибаешься, - возразила она. - Это ты ревнивый... Вернее, собственник. Все вы, мужчины, собственники.
- И агрессивная, - продолжал он. - Весь вечер меня шпыняешь.
И тут она огорошила его.
- Это, наверное, оттого, что меня с утра расстроила Мария, - с печальными нотками в голосе произнесла Ева. - Она мне сообщила ужасную новость: вчера отравилась наша общая знакомая Лялька Вдовина...
Том Лядинин свернул с узкой асфальтовой дороги к своей небольшой двухэтажной даче. Вылез из "Жигулей", открыл ворота. Поставил машину в приземистый гараж, на широких полках которого лежали коробки с деталями, стояли полиэтиленовые канистры с маслом, приборы, разный железный хлам. В одном углу свалены износившиеся покрышки. Вверху на антресолях выглядывал заостренный нос байдарки.
Со спортивной сумкой на плече вышел из гаража, навесил на скобы тяжелый квадратный замок и, пройдя по узкой тропинке мимо яблонь и вишен, поднялся на крыльцо. Отперев дверь длинным мудреным ключом с нарезкой, вошел в дом.
В комнатах прохладно, паровое отопление еще не включили. Том воткнул штепсель электрокамина в розетку. Над поленницей дров, аляповато состряпанной из пластмассы, затрепетал розовый язык пламени. Все это декорация, но тепло камин давал.
В большой комнате чисто. Значит, приезжала мать и все убрала. Утром, когда он уезжал на работу, в комнате было накурено, стол заставлен бутылками и тарелками с остатками закусок. Потертый ковер ручной работы закрывал большую часть пола. Посередине комнаты раздвижной круглый стол, у стены диван-кровать, книжные стеллажи, где вместо книг были собраны бронзовые, статуэтки, и бар, на котором стоял небольшой стереомагнитофон. Одна колонка висела над баром, вторая стояла на полу.
