Том вскакивает с места, подходит к двери. В комнату вбегает перепуганная АМАНДА. Том открывает дверь.
Том. Лаура, что с тобой?
Лаура. Ничего! Я просто оступилась. Все в порядке!
Аманда(обеспокоенно смотрит ей вслед). Пусть только кто-нибудь на этих ступеньках сломает себе ногу, — засужу домовладельца, как липку обдеру. (Закрывает дверь. Вдруг вспомнив, что не разговаривает с сыном, уходит в другую комнату.)
Когда Том рассеянно входит туда, Аманда поворачивается к нему спиной и застывает перед окном, за которым кусок тусклого серого неба. Ее инфантильное, но далеко не молодое личико кажется фрагментом с карикатуры Домье. Доносятся звуки оркестровой музыки.
Том угрюмо и неуверенно взглядывает на отвернувшуюся мать и шумно усаживается за стол. Он отпивает из чашки, но горячий кофе обжигает ему рот, и он выплевывает его обратно. Аманда затаила дыхание и повернулась было к сыну. Потом спохватывается и снова отворачивается к окну. Том яростно дует на кофе, исподлобья посматривает на мать. Та откашливается. Том тоже откашливается. Он было встал, но тут же садится снова, чешет голову, снова откашливается. Аманда тоже. Том берет чашку обеими руками, чтобы подуть
на кофе, подносит к губам и пристально смотрит на мать. Затем медленно ставит на стол и неуверенно поднимается с места.
Том(хрипло). Мама, прости меня.
Аманда всхлипывает, лицо нелепо задергалось, и у нее вырываются бурные рыдания.
Прости меня за то, что я сказал… наговорил тебе… Я не хотел…
Аманда(сквозь слезы). Оттого, что я все отдаю дому, я стала ведьмой. И даже собственным детям противно на меня глядеть.
Том. Мама, не надо…
Аманда. Я не знаю, что делать, нервничаю, глаз сомкнуть не могу.
Том(тихо). Я все понимаю, мама.
Аманда. Все эти годы я бьюсь как рыба об лед, одна. А ведь ты мой козырь, ты не можешь, не должен проиграть!
Том(тихо). Я стараюсь, мама.
Аманда(увлекаясь). Тебе стоит только постараться и ты добьешься успеха. (При мысли об успехе у нее захватывает дух.) Ведь у тебя такие задатки! Какие у меня дети — совершенно необыкновенные! Думаешь, я не знаю? Да, и я горжусь ими… и счастлива… и должна быть век благодарна всевышнему… только… Обещай мне, сын мой!
Том. Что, мама?
Аманда. Обещай, что не будешь… что ты не сопьешься!
Том(оборачивается к ней, улыбаясь). Мама, я не сопьюсь.
Аманда. Я так боялась, что ты начнешь пить. Съешь, пожалуйста, что-нибудь.
Том. Спасибо, мама, не хочу.
Аманда. Может быть, печенья из пшеничных хлопьев?
