– Кончай заливать. Тебя, гляжу, развезло с двух глотков пива.
Ларисе не понравились шутки, как она думала, Дмитрия. Она даже нахмурилась и слегка отодвинула от себя кружку с пивом.
– Я сам многое бы отдал, чтобы то, о чём я тебе сейчас говорю, было всего лишь плодом воображения. На пивной почве. Когда всадили четыре пули, причём одну в затылок, человеку, которому я на один день одолжил свою машину… Между прочим, около моего подъезда. Так вот, когда угрохали Зайкова, вышедшего из моей машины и возле моего подъезда, причём не так и сильно отличающегося от меня по внешним данным, то я ещё мог сомневаться. Но второй случай рассеял все сомнения, как дым.
Лариса смотрела на Подлесного во все глаза. Лицо её сияло жутким огнём радостного возбуждения.
– Так ты не шутишь?! Тебя хотели убить?! – Лариса осмотрелась по сторонам, словно желала немедленно увидеть будущего убийцу своего собеседника. – Как это было? И за что? Я всегда думала, что ты мелкий и незначительный!
Выслушав рассказ Дмитрия, Лариса некоторое время размышляла молча, потом заявила:
– Ты мне не всё сообщил.
– Я сам не знаю всего, – подчеркнув последнее слово, ответил Подлесный.
– Ты мне не сказал всего, что тебе самому известно, – конкретизировала свои претензии Лариса. – Как я могу тебе что-то советовать, если я знаю даже меньше, чем ты? Логично?
– Возможно. Но я не знаю, что ещё я могу тебе поведать о своей жизни.
– Подумай, – предложила Лариса.
Подлесный уже жалел, что рассиропился перед нею. Самому надо шевелить мозгами. А лучше – ногами. А так жить, чувствуя себя каждую минуту на мушке, под прицелом – это нестерпимо. Нельзя бесконечно испытывать судьбу. Уже дважды подряд Бог миловал его – так чего же ещё он ждёт? Ходит, раздумывает, исповедуется перед каждым.
Кому нужна его жизнёшка, кроме него самого? И ему-то не так чтобы уж очень. Это раньше когда-то невозможно было представить, как это жизнь на земле будет продолжаться, когда его не станет. А теперь…
– Послушай, – встрепенулась Лариса, – ведь ты же в кольце, в кольце смерти!
– Пожалуй, – не стал возражать Дмитрий.
– Действительно, в кольце. Во-первых, ты подвергаешься постоянной опасности в связи с работой у обречённого, надо полагать, Бронова, во-вторых, как ты сам понимаешь, эти загадочные покушения на тебя. И знаешь, о чём ещё я сейчас подумала? А не могут эти все покушения – и на тебя, и на Бронова – быть каким-то образом связаны?
– Не знаю. Каким образом?
