— А если все-таки захотят?
— Ну, тогда покажете справку из больницы. Дадут же вам какую-нибудь бумажку при выписке. Вы тут числитесь как гражданка Слободина М.С. А мы уговорим врача написать в справке «Ткаченко А.В.». Думаю, он поймет и возражать не будет. Если что, скажете, что паспорт погиб в катастрофе и что вы едете по месту прописки, дабы его восстановить. И вообще, главное — не привлекать к себе внимания.
Андрей так загорелся своей идеей, что наклонился ко мне совсем близко. Похоже, ему было абсолютно все равно, как я выгляжу. Во всяком случае, признаков тщательно скрываемого отвращения не наблюдалось. Мне показалось, что я давно его знаю. Или когда человека спасают от смерти, какие-то близкие отношения устанавливаются сами собой?
— Хорошо сказано — не привлекать к себе внимания! — хмыкнула я. — Не заметить меня — это как у Крылова: «Слона-то я и не приметил». Как бы мне себя оформить, чтобы не очень в глаза бросаться?
— Ну… — задумался Андрей. — Во-первых, парик с челкой. Длинноволосый. Сразу прикроет и лоб, и уши. Свитер с высоким воротником. Темные очки. Ну, не солнечные, это зимой как раз странно выглядит, просто затемненные.
— Если не считать расходов, то прекрасно. А вот что с остальным делать? Нос, скулы, губы… Жаль, что у нас женщины не носят паранджу. Я бы ее надела, а сверху очки. Красота! А так… Хоть маску спецназовскую надевай.
— Люди пугаться будут.
— Вот как раз без маски и будут пугаться. — Я не смогла удержаться от смеха, представив себя в пятнистом шлеме, а сверху — паранджа и темные очки.
— Знаешь, мне кажется, очень редкие люди могут в такой ситуации смеяться над своей бедой, — задумчиво сказал Андрей. — Ты меня просто удивляешь.
— Да ладно тебе, — так же легко перешла на «ты» я. — Я свое уже отплакала. Это непродуктивно. Может, еще не раз придется плакать, чего заранее организм обезвоживать.
Он посмотрел на меня едва ли ни с восхищением. Мы поговорили еще минут десять, Андрей хотел сразу же пойти к лечащему врачу, но, уже попрощавшись со мной, вдруг вернулся.
— Слушай, я думаю, тебе по-любому надо уехать. И как можно быстрее. Даже если ты там ничего и не вспомнишь. Даже если ты вообще из Воркуты или Гвинеи-Бисау.
— Почему? — удивилась я.
— Марин, ты извини, но ведь тебя же почему-то хотели убить. И, считай, почти убили. А если узнают, что все-таки нет?
Голову тяжело сдавило, в ушах зазвенело.
— Да, пожалуй, ты прав, — прошептала я.
* * *
«Я свое уже отплакала. Это непродуктивно».
