— Н-никак. Поверьте, я не думал об этом. У меня нет мнения на этот счет.
— Бросьте! Вы же русский! Речь идет о вашей стране, о вашем будущем. — Голос Бресновича звучал сурово. — Вы же член партии.
— Я р-работал. Думать было некогда.
— Именно то, чем вы занимались, может серьезно повлиять на обстановку в Кремле.
— Н-не понимаю.
— Как по-вашему, что затевает Коснов? Что стоит за «Серией Пять»?
— М-мне бы не хотелось говорить об этом.
— Придется, дорогой мой, потому вы и здесь. Спрашиваю еще раз: что, по-вашему, стоит за «Серией Пять»? Почему полковник Коснов занялся этим?
Это было уже ближе к компетенции Поткина. Он успокоился.
— Думаю, это может быть очень ценная информация.
— Каким образом?
— Полная информация об агентах противника и их действиях облегчит работу контрразведки.
— Так, по-вашему, полковник Коснов старается облегчить работу контрразведки?
— Полагаю, да.
— Полагаете?
— Я не знаю всех тонкостей. Делаю только то, что поручают.
Бреснович снисходительно улыбнулся.
— Товарищ Поткин, ваш отдел потратил за последние два месяца тринадцать миллионов рублей. Не важно, откуда мне известно об этом. Главное — известно, и не от моего зятя. Мне все равно, верите вы или нет. Вам не кажется, что тринадцать миллионов — несколько многовато для облегчения работы контрразведки?
Поткин молчал.
Бреснович откинулся на спинку кресла.
— Что вы знаете о письме?
— К-каком письме?
Бреснович и Гродин переглянулись.
— Что, по-вашему, ищет Коснов?
— 3-замену Полякову.
— А почему это так важно? — Бреснович наклонился к Поткину. — Почему это должно обойтись только вашему отделу в тринадцать миллионов рублей?
— Н-не знаю.
— Создается впечатление, что это дело для Коснова важнее всех других.
Поткин задумался.
— Кажется, да.
— Вам известно, чем Поляков занимался в Москве?
— Нет.
— Он привез письмо от англичан. У нас есть все основания полагать, что оно предназначалось какому-то высокопоставленному лицу, возможно из ЦК.
— Что за письмо?
— Мы полагаем, соглашение.
— Не понимаю.
— По крайней мере четыре группировки боролись за то, чтобы снять Хрущева с должности и занять его место. Каждая из них старалась заручиться поддержкой Кремля и ЦК. Союзников соблазняли чем могли, шли на любой риск, иногда по-глупому. Все, что делалось, можно толковать по-разному, кое-что даже как предательство.
Бреснович встал, пересек комнату, взял со стола графин и вернулся на место.
— Одна из групп, очевидно, искала поддержку у прозападной части правительства. По-видимому, они о чем-то договорились с Западом, причем письменно.
