– Нет, это не так, – ответил Тарик.
– Разве вы не получили напечатанное письмо, мистер Мирза, доставленное вам курьером, в котором содержались инструкции на предмет обвинения моего клиента? Там говорилось, что вы должны сказать, был назван номер его такси и машины, описано местоположение переулка и давались прочие детали – например, время, когда вы его видели. Далее в письме сообщалось, что если вы не выполните этот приказ, ваши родные в Египте будут убиты. Это так?
– Нет, я не знаю, о чем вы говорите, – ответил свидетель, начавший заметно нервничать.
Мадриани взял со стола, около которого стоял, стопку бумаг. Под ними лежали несколько больших глянцевых фотографий, а также фотокопия письма и конверта. Пол протянул одну стопку секретарю суда, а другую – прокурору.
– Я могу подойти к свидетелю, ваша честь? – спросил он, и судья кивнул, одновременно читая полученные бумаги.
– Мистер Мирза, это не оригинал, а копия письма, о котором идет речь. Оригинал уже исследован в лаборатории по просьбе защиты и передан полиции для изучения менее часа назад. – Адвокат вновь повернулся к свидетелю: – Должен вам сказать, что наши эксперты обнаружили на письме и конверте отпечатки ваших пальцев. И хочу еще раз вам напомнить, что лжесвидетельство является серьезным преступлением, а вы принесли клятву говорить правду.
Терри посмотрел на документ.
– Ваша честь, мы не видели этого раньше! – Прокурор вскочил на ноги и принялся размахивать бумагами перед носом судьи.
– Я тоже, ваша честь, не видел этого письма до вчерашнего утра, – сказал Мадриани, – когда оно было обнаружено, по нашему запросу, в принадлежащем мистеру Мирзе депозитном боксе в банке «Фонтана». Оно находилось в большом манильском конверте среди документов, касающихся страховки.
– Я не видел его раньше, – заявил свидетель, у которого начали дрожать руки.
– Мы просим отложить слушание дела, – сказал прокурор.
– В таком случае, возможно, вы объясните судье и присяжным, как письмо оказалось в вашем боксе, да еще с отпечатками ваших пальцев? – не обращая внимания на своего оппонента, спросил Пол Тарика.
– Свидетель, отвечайте на вопрос, – потребовал судья.
Больше всего на свете судьи не любят лжесвидетельства.
Мирза посмотрел на него, после чего перевел взгляд прокурора, а потом, наконец, на Мадриани. На его лице появилось озадаченное выражение:
– Я не знаю, честное слово, не знаю!
Через шесть дней после того, как в полицейской лаборатории подтвердили, что на письме и конверте действительно находятся отпечатки пальцев Мирзы, адвокат и прокурор произнесли перед присяжными заключительные речи.
