– Чарли, который час?
Малец вытащил карманные часы:
– Без четверти двенадцать, сэр.
«Полдень».
Уилла охватило нетерпение. Лена сказала, что придет сюда на урок. Он мысленно представил карту города. Если она заедет через Олдгейт, то доберется без особых проблем. Но если выберет Бишопсгейт, то…
Из горла вырвался рык.
– Ой… Все в порядке? – спросил Чарли. Даже он знал, что не стоит выводить Уилла из себя.
– Наверно. – Тот повернулся и пронзил юных непосед взглядом. – Оставайтесь здесь. Следите в оба. И ни в коем случае не покидайте трущобы. Ежели возникнут проблемы, вернитесь в Логово и зовите на помощь.
– Да, сэр! – Чарли встал по стойке смирно. – А вы куда?
Уилл подошел к краю стены.
– За твоей дурехой-сестрой. Она обещалась седня приехать. Не удивлюсь, ежели вляпается в самую гущу.
***
Рано утром пришло послание от мистера Мэндевиля.
Лена отвлеклась от верстака, на котором лежали зубья и кусочки железных листов, и, подняв гогглы на макушку, взяла письмо и вскрыла его отверткой.
В груди медленно и размеренно стучало сердце.
«Дорогая мисс Тодд,
Надеюсь, это письмо застанет вас в добром здравии. Я получил для вас отличный заказ, связанный с тем особым механизмом, который вы мне показывали на днях. С удовольствием обсужу его с вами лично в удобное для вас время.
Ваш Артур Мандевиль».
Прижав к груди листок, она медленно поднялась. Механическая трансформация! Кому-то понадобилась копия ее шедевра!
– Миссис Уэйд! – закричала Лена, выбегая из комнаты в спальню компаньонки. – Миссис Уэйд!
Через полчаса она запихнула спутницу в экипаж и отправилась в «Часовой магазин» Мандевиля.
Улицы были забиты, что не располагало к быстрой езде. Лена отодвинула занавески и посмотрела на зевак и омнибус впереди. Въезжая в Бишопсгейт, одни из крепких ворот, охраняющих сам город, она нетерпеливо мяла в руках сумочку.
– Почему тут такая толпа?
Миссис Уэйд выглянула из окна и переговорила с кучером. Когда же опять села, то задыхалась от волнения:
– Бунт. На Лэнгбурне и Лайм-стрит. Опять эти механоиды.
Лена с любопытством выглянула на улицу. До нее доходили слухи о механоидах. О тех, кто годами служил Эшелону в обмен на био-механические конечности и органы. Они жили в паровых анклавах города, с ними обращались почти как со зверьем. Нельзя доверять человеку, наполовину сделанному из металла. На самом деле многие в Эшелоне спорили о том, что создания с искусственными конечностями уже не являются людьми в полном смысле слова, а посему не обладают человеческими правами и свободами.
