Я. Ненавижу. Это.
Его глаза сужаются, и он начинает потирать место, по которому только что ударил. Наклоняясь ко мне, он шепчет:
— Я думаю, тебе это нравится.
— Катись ты к черту! — я выкручиваю руки из веревок, но его крепкая хватка прижимает меня к кровати.
— Ты можешь сопротивляться, но твое тело говорит о другом.
Я чувствую, как его рука скользит немного выше по бедру, пока он не достигает места, которое я так тщательно скрываю от всех ублюдков, похожих на него. Я резко вдыхаю, когда он надавливает на мой клитор.
— Вот, — он облизывает губы. — Не важно, помнишь ты или нет. Не важно, убью я тебя или нет. И даже не важно, нравится тебе это или нет. Твое тело жаждет этого. У тебя нет другого выхода, как подчиниться, потому что я теперь главный. Я единственный, кто может тебя спасти.
— Спасти? Ты то и делаешь, что угрожаешь убить меня! — я пытаюсь вырвать свои бедра из-под него, но без толку.
— Верно. Я еще не решил, что с тобой делать.
Что? Я так и знала. Он не уверен, что выбрать, и я не имею ни малейшего понятия, почему. Я больше не чувствую его пальцев на своем теле и вздыхаю с облегчением. Я не уверена, на самом ли деле это облегчение, потому что я возбуждена до предела. Я не хочу признавать этого, но это правда. Его руки… прикосновение такое знакомое.
Или во мне просто говорит кокаин.
Я опускаю веки и глубоко вздыхаю, пытаясь успокоиться. Я напоминаю себе о том, что лежу, привязанная к кровати, и что я должна делать все, что он просит. Только так я смогу выжить. Я знаю, что этот человек застрелит меня в тот момент, как только решится на это. Нужно быть осторожной. Чтобы сбежать, мне нужно дать ему то, что он хочет.
Но что он хочет?
Я слышу стук пистолета по кровати и болезненно осознаю, что лежу перед ним, уязвимая и беззащитная. Смерть призраком преследует мой мозг, мои воспоминания, и вскоре я думаю о своем детстве. Краткий проблеск чего-то недостижимого, чего-то сюрреалистического. Женщина в черном платье. У нее длинные волнистые каштановые волосы. Глаза мягкого шоколадного цвета заполнены страхом. Лестница.
Я заставляю себя открыть глаза.
Сердце вырывается из груди, и я опять не понимаю, почему. Я моргаю пару раз, чтобы убедиться, что я до сих пор в этой комнате, до сих пор заложница, и что эта картинка — всего лишь плод моего воображения.
Парень со шрамом сидит возле меня. Он поглаживает свой пистолет. На его лице пустота, и он просто смотрит перед собой. Мне кажется, я не одна думаю о посторонних вещах. Реальность — сука, и мы оба пытаемся избежать контакта с ней.
