Первый бал, открывавший очередной сезон, – всегда самый важный и интересный по целому ряду причин, некоторые из которых вполне очевидны, а другие не совсем ясны. На этом балу присутствуют все юные девушки, впервые выходящие в свет, но здесь же становятся общеизвестными все последние новости из жизни высшего общества. Кто находится в трауре и остался в поместье? Чей брак разладился до такой степени, что муж и жена проживают в разных домах? Кто проиграл на скачках так много, что вынужден явиться во фраке, безнадежно вышедшем из моды? Обо всем этом узнают на первом балу.
Именно на первом балу Красавчик Браммел[7] появился в безукоризненно черном и белом. Именно на первом балу Петуния Стаффорд продемонстрировала свои коротко подстриженные локоны, сделавшие ее похожей на легкомысленного, но очаровательного ребенка. А как-то раз леди Беллингем появилась в бальном зале во влажных нижних юбках (некоторые до сих пор сомневаются, что на ней была сорочка).
Но Тео предпочла пропустить первый бал сезона 1815 года. Ее появление там было бы слишком банальным. А она считала неписаным правилом: графиня Айлей никогда не бывает банальной.
Конечно, она получила приглашение. Как только заметили, что на дверь дома 45 на Баркли-сквер вернулся дверной молоток, означавший, что хозяйка возвратилась домой, приглашения посыпались дождем.
Многие не помнили Тео (она вышла замуж во время сезона 1809 года и больше уже никогда не показывалась в лондонском светском обществе) и жаждали вынести собственное суждение о ее уродстве. Но были и те, которые побывали в столице Франции или же получали известия оттуда. И все эти люди уверенно напоминали: гадкие утята – и герцогини – со временем превращаются в лебедей.
По правде говоря, Тео решила пропустить не только первый бал сезона, но и выждать еще три недели. Она задумала впервые появиться в свете – то есть вернуться в английское высшее общество – на балу, который давали Сесил и Кларибел.
Кларибел оставалась все такой же очаровательно пустоголовой, как и шесть лет назад. Ее невыразительная безликая красота почти не изменилась. Она походила на увядающую розу, которая продолжает цвести, пока все ее лепестки не опадут. И, как и Сесил, Кларибел значительно прибавила в талии.
Зато угловатая фигура и резкие черты лица Тео несколько округлились за прошедшие годы, и она вполне осознавала, что теперь выглядит гораздо лучше, чем прежде. Но каждый раз, когда она позволяла себе эту мысль, ее охватывало раскаяние – мама терпеть не могла такие бесполезные и тщеславные рассуждения. Но удивительно: мать умерла, а в ушах Тео постоянно звучал ее голос.
