Мне непременно надо было с кем-нибудь поговорить. Да, но с кем? Позвонить какому-нибудь другу, подруге? Что они поймут? Придется рассказать историю с самого начала, у меня спросят подробности, будут всякие ахи и охи, «не может быть, с ума сойти!» – а я всего этого не хотел. Покидая кладбище Гийотьер, я был уверен, что никогда больше не ступлю сюда ни ногой – эта нелепая мысль казалась мне вполне очевидной.
Оказавшись посреди негостеприимного квартала, сытый по горло похоронными конторами и наполовину разобранными зданиями 70-х, я вскочил в трамвай на улице Бертело, чтобы вернуться в центр города.
Грас Мари Батай,
11 ноября 1981 года, гостиная,
02.30 на больших часах
Невозможно спать.
Никогда больше не буду спать, стану вечной сомнамбулой.
Уже нет ни тактики, ни стратегии. Ни надежды, ни зарубцевания раны – только настоящее, невыносимое.
Перемирие? Идите в задницу.
Твой образ блекнет, Тома. Опрокидывается, искривляется. Даже твой язык изменил структуру. Ты окончательно удаляешься к какому-то другому миру, как беспрестанно мигающий НЛО.
Я призрак призрака, тень тени, отражение отражения.
Благодаря какому извращению вам удалось сделать меня такой старухой всего в тридцать пять лет? Я вдруг превратилась в чудовище, словно меня обезобразила какая-то катастрофа.
Жир тоже считался красивым, в другие времена, в другом месте.
В свое время душа была всем, а тело ничем. Сегодня тело – все, душа – ничто.
Бог мертв, и я тоже помогла его убить.
Сегодня все должно быть очевидным. Нарочитым, поверхностным, пригодным для телевидения. Душа несовместима с системой, цель которой – повышение эффективности.
Я компенсирую свою жизнь, пожирая шоколад, хлеб, запивая вином, заглатываю все это. Какая разница? Если уж приходится стареть, так в радости. Я измучена постоянным вмешательством моей головы. Надо выключить что-то, поставить на ждущий режим.
ВКЛ ВЫКЛ ВКЛ ВЫКЛ ВКЛ ВЫКЛ ВКЛ ВЫКЛ ВКЛ ВЫКЛ ВКЛ ВЫКЛ
Я страдаю от дисморфобии, через других, я тебя уже не узнаю, ты не мой муж – ты смирительная рубашка из сурового полотна, напяленная на пустоту, я отродясь не видела этот нос, этот рот, эти глаза.
Я была с вами за столом, но никогда не чувствовала себя так далеко. Тома, Кристина, Лиз, Натан – вы счастливое Созвездие. А я на островке, в самом-самом низу, могу только смотреть на вас, восхищаться вами. Но я никогда к вам не присоединюсь.
Ваши слова проходят сквозь меня, ваши голоса, желания.
Вы заболевание, загроможденное лицами.
