Макс, который до этого помалкивал, пожал плечами и произнес:
— Оставьте их, Белла... Вы делаете из мухи слона!
— Вон отсюда! — крикнула Белла и влепила Элен пощечину, оставив на ее застывшем лице царапины от ногтей. Элен вскрикнула, но не заплакала и повернулась к отцу. Он молчал, все еще держа в руках книгу с ее записями, и словно пятился назад, пытаясь слиться со стеной, спрятаться в тени. Она узнала свою, унаследованную от него привычку, и сердце ее наполнилось раскаянием и нежностью.
Элен подошла к нему и тихонько, не разжимая губы, прошептала:
— Папа, хочешь, я скажу тебе слово, которое я стерла?
Он резко оттолкнул ее и так же шепотом ответил:
— Нет!
Потом так же тихо (Элен поняла, что он ничего не хочет знать, ему только хотелось продолжать любить эту женщину, эту пародию на семью и сохранить свою последнюю иллюзию) он сказал:
— Иди отсюда!.. Ты плохая дочь!
Как обычно перед сном, мадемуазель Роз принесла свечу и подоткнула одеяло Элен. Как обычно, спокойным голосом сказала:
— Поскорее засыпай и ни о чем не думай.
Она нежно провела теплой рукой по лбу Элен, как делала вот уже одиннадцать лет, вздохнула и отправилась спать.
Сердце Элен разрывалось от боли и отчаяния. Еще долго при свете свечи она смотрела на спокойное лицо мадемуазель Роз... Однако та не спала... Она тоже слышала каждый бой часов, вдыхала проникающий в комнату табачный дым. В соседней комнате тихо разговаривали родители Элен. Порой до нее доносились крики:
— Это ложь... Борис, клянусь тебе, это ложь!..
Она так искусно врала...
Еще Элен услышала:
— Ты только погляди, какими неблагодарными бывают дети... Она предпочитает нам эту иностранку, интриганку... Француженка отдаляет ее от нас...
Потом Элен слышала только неразборчивый шепот, всхлипывания и усталый голос отца:
— Ну ладно, ладно, успокойся, Белла, дорогая моя...
— Я тебе клянусь, он всего лишь мальчишка... влюбленный в меня мальчишка... Разве это моя вина?.. Ты ведь знаешь меня. Я люблю нравиться, это верно, но для меня он всего лишь ребенок... Его любовь меня забавляла, иногда просто хотелось его позлить, понимаешь? Надо быть либо глупой девчонкой, либо старой девой с больным воображением, чтобы додуматься до такого... Борис, я люблю тебя. Разве ты мне не веришь?
Элен услышала громкий вздох Кароля:
— Верю, верю...
— Тогда поцелуй меня и больше не смотри на меня так...
Звук поцелуя. Свеча погасла. Элен в отчаянии думала:
«Она же умрет... не сможет жить без меня... Она одна, совсем одна на целом свете... Как они этого не понимают?.. Как могут не видеть, что убивают ее?..»
